– Ты слишком, да, слишком щедр, – саркастически проворчал Алекс. Его слова прозвучали так, словно вырвались у сварливой торговки рыбой, но он не мог остановиться. – Когда гувернантка появится в доме?
– Она уже здесь.
– Со всем своим проклятым семейством. Мы создаем приют для безработных девушек в Лондоне? О чем только ты думал?
Майкл раздраженно вздохнул:
– Алекс, у нас огромный дом, а этим бедным женщинам нужно где-то жить. Дай мне лето, чтобы все уладить. Это единственное, о чем я прошу. Будь гибким, тебя это не убьет.
Алекс рассеянно потрогал свой безобразный шрам, так изуродовавший его лицо, что он ненавидел даже воспоминание об ударе, нанесенном вражеской шпагой в Португалии. У него, как у всех Фарроу, были темные волосы и голубые глаза, и когда-то он был так же красив, как Майкл. Теперь же его избегала даже бывшая невеста, и его тщеславие не выносило насмешек тех, кого он привык считать друзьями. Мало-помалу их унизительная жалость убила в нем интерес к жизни.
– Не хочу, чтобы эти посторонние сновали по дому, – проворчал он.
– Знаю, тебе этого не хочется, – мягко согласился Майкл, что еще больше раздосадовало Алекса. Почему Майкл всегда такой все понимающий?
– Тогда зачем же ты устраиваешь все это назло мне?
– Я не устраиваю это тебе назло. Мне просто приходится приспосабливаться к этой новой обстановке, и, надеюсь, со временем я решу это, к всеобщему удовольствию.
– Ты что, считаешь себя верховным арбитром?
В приступе гнева Алекс повернулся и отправился в спальню в поисках уединения.
Как Майкл осмелился совершить столько перемен, не посоветовавшись с ним! Да, правда, этот дом принадлежит Майклу. Да, он владеет всем антиквариатом и изящными безделушками, но в этом проклятом доме обитал и он, Алекс.
Майкл приветствовал гостей, нанимал слуг и переделывал спальни, не считаясь с мнением брата. Теперь сюда въезжает столько людей – на полу возникли горы багажа, а главный холл напоминал дешевую гостиницу.
Где ему спрятаться? Где обрести мир?
Алекс был уязвлен и в отчаянии, ему хотелось, чтобы… чтобы Майкл…
Он не мог решить, что хотел бы сотворить со своим братом. Майкл был порочным, но внимательным и понимающим его увечье, однако каждое слово, слетающее с его губ, действовало, словно соль на рану.
Казалось, что в то время, как Майкл обладал всеми богатствами мира, Алекс был лишен всего. Это заставляло чувствовать себя пессимистом, достойным сожаления в его стремлении купаться в собственных несчастьях; он сам ощущал себя нытиком и занудой.
Что за ужасная судьба выпала на его долю, опустив так низко? Правда, другим достались еще более сложные судьбы – они умирали, лишались рук и ног или сходили с ума от военных безумий, однако его гордыня и самоуверенность были подвергнуты унижению из-за обезображенной внешности.