Оказывается, никакого твердого решения на этот счет он, по сути, еще и не имел, а только сейчас, прямо на моих глазах, становился верен своему слову, и это, видит бог, было не просто для него.
— Скажу честно, — поторопил его с ответом Гамаюнов, — если вы не подчинитесь мне, я убью вас всех. И первой умрет Виктория.
Я услышала, как в густой темноте ужасающе громко щелкнул предохранитель. Вика вздрогнула, и я поняла, насколько ей страшно участвовать в происходящем. До нее наконец-то дошло, что все это наяву, а не в столь любимом ею кино.
— Да, — сказал Твердовский после непродолжительного молчания. — Уж не знаю, прощу ли я тебя за эти фокусы, Альберт.
— А я тебя! — эхом откликнулся тот. — Как ты посмел все развалить, предать меня, променяв на бабу?.. Такие деньги пустить на ветер!.. Или, может, они для тебя уже слишком маленькие? Прости, но я и такими обойдусь. Даром их мне никто не подаст.
— Заткнись, Альберт! — все же не выдержал и взорвался Твердовский. — Очнись! Посмотри на себя. Что ж ты делаешь? Ты за деньги уже готов застрелить.
— Ты не понимаешь меня?
— Нет!
— Ты распорядился моей долей. По какому такому праву? А?
— Тебе меня не понять, — попытался заткнуть его Юрий.
— Конечно, куда мне! Это ты у нас головастый, а на меня вообще можно плюнуть. — Гамаюнов сейчас просто упивался своей самой справедливейшей в мире позицией.
— Не ори на меня! — рявкнул Твердовский.
— Сам не ори! — Гамаюнов вскочил с кресла, швырнул недокуренную сигарету прямо себе под ноги и замахал пистолетом, поочередно наводя ствол то на меня, то на Вику, то на Юрия. — Отстрелю яйца на хрен, и не нужна тебе станет Вика твоя! Давно нужно было из тебя кастрата сделать.
Я поняла, что возможный ответный взрыв со стороны Твердовского переведет разговор в непредсказуемую плоскость. Скандал надо было немедленно погасить или, воспользовавшись ситуацией, молниеносно воздействовать на злоумышленника так, чтобы он не смог оказать сопротивление.
Все, что случилось через секунду, напоминало шумный эпизод из американского боевика. Совершенно нечаянно я пошатнулась, и в глазах у Гамаюнова возник не передаваемый словами испуг.
— Я предупреждал? — неожиданно обратился он ко мне. — Не обижайся, Женя!
Ни секунды больше не раздумывая, Альберт направил на меня пистолет. Сверкнула яркая вспышка. Она на минуту ослепила меня, но рука Гамаюнова дрогнула. Он промахнулся.
Вика воспользовалась этим моментом и юркнула в дверь.
Я проворно и стремительно присела и в ту же минуту бросилась на противника. Пальцы ухватили запястье Гамаюнова. Рука с пистолетом ушла вверх, и грохнул новый выстрел. Твердовский тоже прыгнул вперед и молча ударил своего давнего приятеля по лицу. Альберт потерял равновесие и грузно растянулся у батареи.