Мы гнали и гнали машину до самого города.
* * *
Дома мы прослушали пленку. Запись получилась не самой лучшей, но очень любопытной. Это напоминало кусок из какого-то фильма ужасов.
— Может, стоило разобраться во всем до конца? — спросил Дмитрий Алексеевич.
— Не стоило, — ответила я. — Вы ведь не знаете, что там за зверь и чего от него можно ожидать. Мы вообще представления не имеем, что там происходит. А происходить там может все, что угодно. Уж поверьте мне!
В конце концов мы приняли решение отправиться на биологический факультет Тарасовского государственного университета. У моей тетушки там есть знакомые. Возможно, прослушав пленку, они смогут кое-что прояснить.
* * *
Мы направились сразу к декану, Дмитрию Анатольевичу Василенко.
Василенко сидел в кожаном кресле за полированным столом в очень уютном кабинете. На стене висели рога оленя, множество картин с изображением животных. На полках застыли чучела диких зверей и птиц. На столе в красивом аквариуме плавали рыбки.
Я поздоровалась с Дмитрием Анатольевичем, объяснила ему, по чьей рекомендации пришла.
— Передавайте привет своей тетушке, — сказал Дмитрий Анатольевич.
— Обязательно. Мы к вам, собственно говоря, вот по какому делу. У нас есть запись голоса какого-то животного, мы никак не можем определить, какого именно. Вы не могли бы нам помочь?
— Попробую. Местную фауну я прекрасно знаю.
— Вот и тетушка говорила, что вы — профессионал.
— Давайте сюда пленку.
Я протянула Дмитрию Анатольевичу кассету, тот вставил ее в магнитофон. Из динамиков снова послышался дикий крик.
— Действительно странно, — сказал Дмитрий Анатольевич. — Вы знаете, это не есть представитель местной фауны.
— Да?
— Совершенно точно. Так что тут я ничем вам не могу помочь. Хотя… Работал у нас когда-то один человек. Некто Иван Владиславович Прохоренко. Он в свое время объездил весь свет. Всяких зверушек повидал. Очень хорошо знает классификацию млекопитающих. Возможно, он сможет определить если не вид, то хотя бы семейство этого зверя.
— А где его можно отыскать?
— Вы знаете, Ивану что-то взбрендило в голову, и он стал священником. Теперь он — отец Иоанн, служит в церкви близ лесопарка «Хвалинский». Там такой небольшой поселок, Окоевка называется. Если вы поедете туда, то без труда его отыщете. Церковь там только одна.
— Наверное, так мы и сделаем.
Еще несколько минут обмена вежливостями, и наша троица оставила кабинет Василенко.
— Поедем под «Хвалинский»? — спросила я, когда мы покинули корпус, где располагался биофак.
— Как будто у нас есть выбор, — обреченно вздохнула Лидия.