— Она находится на территории нефтеперерабатывающего завода. Такое серое двухэтажное здание, где раньше была заводская лаборатория по установлению и определению параметров бензина, выпускаемого заводом. Сейчас эту лабораторию по распоряжению директора завода, а фактически Лейсмана, перевели в другое место, а в этом здании поместился центр по синтезу перцептина. Оборудование, надо сказать, великолепное, все компьютеризировано, в общем, как в тупых американских фильмах про злобных и гениальных маньяков-изобретателей.
— Так… А что означает фраза «Светлячки исчезают с рассветом»?
— Это кодовое название операции по свертыванию проекта «Светлячки». Потом расскажу поподробнее, это не суть важно.
— Как убили Дементьева? — спросила я.
— А… Я подозреваю, что нас вели от самого «Конфидента» или сразу знали, куда мы пойдем.
— А кто знал, куда вы шли?
— Ну… — уклончиво буркнул Романовский. — Перед уходом я сказал Вано…
Я посмотрела на суетящуюся за стойкой фигуру бармена и вернулась к разговору.
— Их застрелили профессионалы?
— Контрольный выстрел в голову, никто ничего не слышал, среди бела дня — профессионалы, что тут скажешь?
В это время проснулся Казаков и громко потребовал выпить. К нему тут же подскочил какой-то педерастичного вида манерный молодой человек в полупрозрачном кружевном джемпере на голое тело и поволок к стойке бара.
Казаков, сердито урча, пошел за ним. Его перспективы выпить стремительно улучшались.
* * *
— Эх, и кретин! — буркнул Кузнецов, глядя на кривляющегося и извивающегося Казакова, который, будучи безнадежно пьян, почти висел на улыбающемся педерасте под звуки мелодичной композиции Джорджа Майкла.
— Он что, тоже «голубой»? — спросила я.
— Какое там… — махнул рукой Романовский. — Он просто идиот, а не «голубой».
— Нам пора, — напомнила я. — У нас еще много дел.
— Да ну? — удивился Кузнецов, помешивая соломинкой очередной коктейль. — Каких еще там дел? Время уже около двенадцати.
— Я тоже не хочу здесь задерживаться, — сказал Романовский, — сейчас пойду выпью последнюю, и все.
Романовский сел у стойки бара и начал цедить коктейль. В этот момент из-за соседнего столика поднялся мужчина и подошел к Сергею.
Играла музыка, и я не услышала бы его слов даже вблизи… Вдруг Романовский резко оттолкнул собеседника и, лавируя между столиками, пустился бежать к выходу.
Негромкий хлопок выстрела потонул в грохоте музыки. Романовский вздрогнул всем телом на самом выходе из зала и повалился лицом на столик, опрокидывая стоящие на нем бокалы и пепельницы.
Через мгновение я очутилась у стойки бара и опустила прихваченный мною стул на голову киллера. Тот вскрикнул и упал навзничь. Из-за столика вскочили трое и бросились на меня, выхватывая оружие. Один выстрелил в Казакова, крутившегося рядом в обнимку с педерастом. Последний вскрикнул и, оскалив зубы в предсмертной гримасе, повалился на пол, увлекая за собой чудовищно пьяного Казакова, который, по всей видимости, не заметил ни выстрела, ни раны своего партнера по танцам.