Я чуть обернулась в его сторону.
Генрих умоляюще смотрел на меня.
— Понимаете, — быстро проговорил он, — все так хорошо устроено… Я уже связан, вы меня побили… Добавьте еще немного для полноты ощущений, а я тогда вам расскажу обо всем, что вы хотите знать.
Ого!
Таких методов моя совесть не принимает.
— Идет? — с надеждой в голосе спросил меня Генрих Зайковский.
— Нет, нет и нет, — твердо сказала я и повернулась к порогу.
— Ну хотя бы замахнитесь! — раздался отчаянный вопль Генриха.
Замахнуться?
Что ж, почему бы и нет.
Я подскочила к кровати и занесла кулак.
— Говори, падла! — прохрипела я.
И действительно почувствовала, что начинаю злиться по-настоящему.
Генрих был явно испуган.
Но, судя по тому, как он сразу же заерзал, это ему нравилось.
— Спрашивай, — произнес он страстным шепотом.
— Раиса часто с тобой забавлялась подобным образом?
— Каждый вечер, когда я не дежурил здесь.
— Почему тебя не было в ту ночь у Раисы? — задала я самый важный вопрос.
Генрих отрицательно покачал головой.
— Ударь меня, — попросил он.
Бить связанного человека…
Да еще по его просьбе…
Такого в моей практике еще не было.
Что же с тобой делать, гад?
Я закрыла глаза и смазала его по физиономии.
Лицо Зайковского расплылось в блаженной улыбке.
— Отвечай, — напомнила я.
— Потому что меня об этом попросили, — хитро улыбнувшись, проговорил Генрих.
Вот собака!
Выторговывает себе новый удар.
— Кто?
Зайковский снова покачал головой.
— Хочешь, я сама назову имя? — предложила я разумный компромисс.
— Не-а, — игриво произнес Генрих.
— Ты только скажешь «да» или «нет», — настаивала я. — Всего одно слово!
— Фигушки, — упорствовал Зайковский. — Сначала врежь мне как следует.
Я потеряла терпение и схватила его за грудки.
— Ты перестанешь надо мной измываться! — громко закричала я, не помня себя от приступа ярости.
Но тут же выпустила его рубашку из рук.
Ведь парню это нравилось.
Вот бы его в гестапо!
Или в наши органы!
Какой бы кайф он словил!
Вечный кайф!
Я собралась с силами и дважды наотмашь ударила его по лицу.
От моего сильного удара у парня лопнула губа.
Теплая струйка крови потекла по его подбородку и устремилась на шею.
Генрих тихонько захихикал.
Наверное, ему было щекотно.
Я вынула платок и вытерла кровь, испачкав ему при этом губы.
Теперь Генрих Зайковский выглядел, как заправский вампир из Богемских лесов.
Он даже слегка застонал от удовольствия.
Похоже, скоро кончит.
Достаточно!
С меня хватит этого театра.
Я наклонилась над ним и прошептала ему на ухо всего одно слово.
И продемонстрировала парню прощальный жест умирающего киллера.
Генрих сдержал свое обещание.