— Ну а проблемы с однокурсниками, их тоже не было?
— Вообще Максим с детства был скромным, поэтому большого количества друзей у него не было. Но он мне ни разу не рассказывал, что у него какие-то проблемы в институте.
Вот наивная женщина! Где же сейчас найти юношу или девушку, которые во всех подробностях и деталях смогли бы рассказывать родителям о своем времяпрепровождении. В основном, чтобы не травмировать психику мам и пап, которым, в силу воспитания, показалось бы неприличным поведение своих чад, милые, заботливые дети умалчивают о половине, а то и больше, своих невероятных приключений.
— А вы уверены, что Максим был с вами полностью откровенен? — осторожно спросила я, чтобы не обидеть расстроенную женщину.
Надежда Сергеевна все-таки обиделась.
— Что вы, Татьяна, конечно, уверена, у нас не было друг от друга секретов, — немного подумав, она замялась. Потом продолжила, но уже не таким уверенным голосом: — Ну-у-у, в пределах разумного, конечно. Я не пыталась следить за каждым его шагом, просто, как я уже говорила, у него не было особо близких друзей. Так, приятели. А со мной он мог поделиться, не опасаясь, что я неправильно пойму что-то…
Воспользовавшись образовавшейся в рассказе паузой, я принялась за домашние пирожки. «Как не стыдно, человек тебе душу изливает, а ты сидишь и жуешь», — попытался пристыдить меня внутренний голос. «Совмещаю приятное с полезным», — отозвалась я мысленно и продолжила свое занятие. В конце концов, если оплакивать всех умерших вместе с их родственниками, отощать недолго. А силы мне ой как нужны для работы.
— Но должна же быть причина, причем серьезная, чтобы покончить жизнь самоубийством. Или у Максима были какие-то отклонения? — закончив процедуру поглощения чрезвычайно вкусного угощения, я стала задавать вопросы в лоб. Для чего иначе я вообще сюда приехала?
— Никаких отклонений у него не было, как вы могли подумать такое, — неожиданно резко сказала Надежда Сергеевна. — Он оставил предсмертную записку, там, в комнате…
С этого и надо было начинать! Я одним глотком допила уже успевший остыть чай и закурила сигарету, ожидая дальнейших объяснений. Неожиданно у Надежды Сергеевны округлились глаза, и она ошарашенно уставилась на что-то за моей спиной. «Что это с ней, привидение увидела?» — подумала я, и моя голова тоже повернулась в ту сторону. Но ничего особенного я позади не обнаружила, разве что отметила — за окном темнеет уже.
— Что-то случилось? — спросила я Павлову, поскольку ее пребывание в состоянии прострации было мне не по душе.
В этой квартире несколько часов назад произошло самоубийство, а я сижу тут наедине с практически обезумевшей женщиной, которая вытворяет странные вещи… От этих мыслей у меня холодок побежал по коже. Еще одно такое движение Павловой — и у меня, наверное, волосы дыбом встанут.