Мы прошли в более просторный и светлый зал.
На входе я незаметно обернулась и увидела, как господин Комаров о чем-то оживленно беседует с Кристиной возле ее столика.
«Какие интересные контакты! Какое изысканное общество!» — подумала я про себя.
Сеанс гадания потряс меня до глубины души.
Само собой разумеется, никакой мантической техникой тут и не пахло.
Карты были разложены неграмотно, а толкование комбинации было ниже любой критики.
И ссылка на некий нетрадиционный метод не спасала положения.
Подумаешь, нетрадиционный метод!
Вот когда задаешь комбинацию наоборот, то есть прочитываешь расклад «от противного» — это я понимаю.
А пять минут назад я присутствовала вовсе не на сеансе гадания.
Просто-напросто госпожа Ганина описала некое развитие общей ситуации и сообщила кому-то из присутствующих кое-какую информацию.
«Я ей покажу проблемы со здоровьем!» — пообещала я, вспомнив, с каким приторным лицом Маша Ганина выдавала мне эту чушь.
Меня просто-напросто хотят устранить! И обделывать свои делишки втихаря.
Черта с два, голубчики! Не выйдет.
Пока я кипела от обуревавшей меня ярости, Вольфганг Шиффер успел проиграть всю имевшуюся у него в карманах наличность.
Отыскав в своем бумажнике кредитную карточку, он отправился к банкомату.
Удача в этот вечер сопутствовала довольно гадкого вида парочке, прочно засевшей за ломберным столом.
Парень, похожий на дебильного бульдога, загреб себе такое количество фишек, что они время от времени осыпались на пол, раскатываясь по всему залу.
С веселым визгом их подбирала его спутница — на редкость вульгарная девица с рыжими волосами и курносым лицом, безнадежно испорченным косметикой.
— Ну все, — выдохнул парень, выиграв очередной миллион, — пора сваливать. Эй, кто там на кассе?!
Он прищелкнул пальцами, подзывая человека, чтобы обменять фишки на деньги.
Девица задрала юбку и сгребла со стола фишки прямо в подол.
Продолжая глупо хихикать, она направилась к окошечку обмена.
Вскоре она с недовольным видом вернулась и, высыпав содержимое юбки на стол, капризно сказала:
— Витек, эти козлы права качают!
— Чего? — нахмурился парень.
— Того, — многозначительно произнесла девица. — Сам с ними базарь, а мне в лом.
И она уселась за стол, опершись о кулачки остреньким подбородком.
— Не понял, — выдавил из себя парень после сосредоточенного размышления.
Он с трудом встал и шаркающей походкой направился к окошечку.
Дебильный Витек чуть не сшиб с ног Шиффера, радостно помахивающего пачкой купюр, с которой немец спешил к тому же окошечку обмена.
— Энтшульдигэн зи, — машинально извинился Вольфганг по-немецки.