– Вот теперь бежим, – сказал черт, забрасывая златоградца на плечо.
На наше счастье, кони были к битвам, визгам и крови приученные, любой крестьянской скотине одного запаха волка было бы достаточно, чтобы разбежаться, а эти не только дождались, дак еще и от смерти нас унесли. До Малгорода Фроська не добралась, видимо, поводок, на который намекал Илиодор, все-таки был. Зато воскресший волк, стоя на опушке, к моему ужасу, долго еще ворчал нам вслед, недовольно щурясь на множество суетливых огней. Смерть его не пугала, просто он не видел смысла умирать, неспешно развернулся и потрусил к хозяйке с докладом.
Резонатор постоянного действия был запущен, теперь много народа узнает о творящемся здесь ужасе. Сгрузив Илиодора на руки страже, я заперлась в комнате, выделенной мне, укрылась с головой одеялом и заплакала.
Утром, едва услышав шевеление в комнате Илиодора, я решительно ворвалась к нему. Бледные тени служанок просочились мимо меня. Сам «герой» лежал на кровати, выглядел на удивление целым – мне-то вчера показалось, что он половины головы лишился, когда о березу приложился, но нет, даже Ланка после битвы с Подаренкой выглядела куда более измочаленной.
– Сколько этой гадости ты намерен оживить, чтобы добиться своего?
– Двенадцать, – ответил он мне с ходу. В глазах его была смертельная тоска и нежелание жить.
– И как быстро все случится?
– Это зависит только от нас. – Илиодор закрыл глаза, понимая, к чему я клоню, но не решаясь поверить.
– И колдовство после этого вернется?
– Не сразу, может, пройдет поколение или два…
– Что?! – Я кинулась на него и, сама не понимая, что творю, начала бить его кулаками, захлебывалась отчаянием, рычала от ненависти, а он не сопротивлялся, только, когда я выдохлась, погладил меня по голове:
– Прости, лучше б ты меня оставила там, в лесу.
– Заткнись, – простонала я, понимая, что моя отчаянная решимость вдребезги разбилась об эти «два поколения».
Я-то думала, что соглашусь, пусть он оживляет своих уродов, лишь бы потом вернулся во всей своей силе, чтобы свернуть Подаренке шею и освободить бабулю. Я схватилась за голову:
– Бабуля… Два поколения – это же сорок лет! Ты что же, гад, думаешь, ведьмам сорок лет найдется чем питаться на Лысой горе?
От второго шквала ударов он защищался, иначе я б его точно убила!
– Ты же мне врал! Врал в глаза, подлец!!! – Я вскочила и как ошпаренная забегала по комнате, потом села на лавку и захохотала в голос, испугав Илиодора.
– Мариша, – дернулся он ко мне.
– Не подходи! – велела я ему.
– Нет, просто ты так страшно хохотала…