– А деньги у него есть? – Тенор жадно мусолил в руках ТТ с полностью затертыми номерами.
– Да есть, есть. Задолбал!
– Не командуй!
– Прихлопни плевалку, сука!
Леха, не сводивший глаз с суетливых огоньков сигнализации, и уже жгуче их возненавидев, спросил хрипло:
– Всех, значит, велел замочить? А чей это джип? Жирного? Твой Вова ответит за базар, если там кодла сидит со стволами? – Леха повел дулом обреза в направлении обшитой вагонкой двери. Как в воду глядел. Черный Свитер вытащил на свободу наган, отстрелить из которого мошонку ему была не судьба:
– Да ты гонишь. Какая кодла?! Крутарь прикатил шлюху трахать.
Тенор нервно захихикал. У него давно не было женщины, и это его удручало.
– Эй, коматозник, – Черный Свитер наклонился к Лысому, – вставай, твою мать, отморозок. Приехали.
Они посыпались из «Победы», готовые буквально на все.
Леха передернул затвор обреза. На погрузившейся в сон улице металл лязгнул оглушительней выстрела. Черный Свитер и Тенор уже подходили к двери, когда отставший на пару шагов Леха все-таки не удержался и изо всех сил пнул передний бампер внедорожника. В следующую секунду фары машины вспыхнули, тишину вечера разорвал пронзительный вой сигнализации.
* * *
Удержать восемь покрытых изморозью ледяных банок пива в руках, в то же время, не позволив им коснуться раскаленного голого живота, – задачка не для слабонервных. Андрей миновал холл, балансируя на грани фола, и споткнулся при входе в бассейн. Падая, разжал руки. Банки посыпались на кафельный пол с грохотом артиллерийских снарядов.
«Вот ведь знал, идиот, чем кончится, опустошая чертов холодильник. Знал. А все равно греб».
Андрей нагнулся за ближайшей жестянкой и, не долго думая, откупорил. Банка рассерженно зашипела.
«Отчего, спрашивается, звук открываемой пивной банки так радует слух»?
«От того, что рождает ощущение исключительно комфортного времяпрепровождения, лапоть».
Первая встреча с упакованными в банки напитками – «Колой», «Фантой» и, конечно же, пивом состоялась у Андрея в Венгрии. В те славные времена большая часть советского народа, та, что к закрытым партийным распределителям никакого касательства не имела, подобную роскошь могла увидеть разве что с экранов кинотеатров. Или на страницах детективов Джеймса Хедли Чейза. На пасеке в Дубечках о баночном пиве, по понятным причинам, довелось надолго забыть.
Первый глоток показался обжигающим. Ледяное пиво, сковав стужей гортань, покатилось вниз по пищеводу, и Андрей замер, наслаждаясь каждым сантиметром этого многотрудного пути.
«Ух, и хорошо, мать вашу».