После своей поездки в Афганистан Марина невольно попала в круг «выездных». На некоторое время эти люди привлекли ее. Они казались много знающими и поэтому интересными. Но потом только она поняла, что большинство из них рвутся за границу не из-за интересной работы, не из-за желания узнать страну, а из-за стереофоники, тряпок, украшений. Вещи стали подлинной и единственной ценностью для них.
Конечно, Марине не повезло, она попала именно в такую компанию. Она знала и других людей. Но год, проведенный с Борисом, открыл для нее только этих. С их устоявшимися привычками — по субботам и воскресеньям теннис и баня, потом ресторан «Узбекистан», обязательное посещение загородного ресторана «Сосновый бор». И, конечно, ежевечерники, встречи и разговоры о дачах, собаках, машинах и должностях.
И этот странный день, когда ей позвонила Ира и потащила ее к их школьному товарищу Лене Гринину. Его мастерская, веселые истории, которые он рассказывал, потом появился Вадим. И она почувствовала сразу, что все это не кончится просто. Потом Вадим ушел, и позвонил Борис. Он властно, такая уж у него была манера разговаривать с людьми, сказал, что он едет к Луковниковым и ждет ее там. И она еще под гипнотической силой этой властности вышла от Гринина, села в машину и тут увидела Вадима.
Ах, как ей не хотелось уходить из этой комнаты, но уходить все-таки было надо, и она встала.
— Пора, — сказала Марина.
И мужчины поняли ее.
Они спустились к машине, Марина села в кабину, повернула ключ зажигания. Тишина. Она поворачивала его еще и еще. Зажигание не работало.
— Что случилось? — спросил Вадим.
— Не знаю. Вы что-нибудь понимаете в машинах?
— Нет.
— Так что делать?
— Вы где живете?
— На Чистопрудном бульваре.
— Двадцать минут пешком. Оставьте машину до утра, а я попрошу шофера ее посмотреть. Пойдемте, я вас провожу.
Они шли по пустой Москве. По Петровским линиям, потом по Неглинке, потом по тихим настороженным бульварам. На Рождественском бульваре сидели трое парнишек с гитарой. Они пели забытую песню Окуджавы о синем троллейбусе. Они пели прекрасно, а главное, слова и музыка этой песни очень монтировались с сегодняшним вечером. Марина и Вадим стояли и слушали ребят. И те, увидев их, запели еще одну песню, о Моцарте, потом еще о старой елке.
Марина и Вадим шли по бульвару, а за их спиной затихали полные нежного волшебства слова:
Вдоль синей реки, моя радость,
Вдоль синей реки!
До красной горы, моя радость,
До красной горы!
Они остановились у большого желтого дома.
— Запишите мой телефон, — сказала Марина почему-то низко и звучно.