Примерно с неделю казалось, что у мамы с папой второй медовый месяц. Ко мне папа тоже был очень внимателен. Он купил маме огромный букет красных роз, а мне большой пучок фиалок. Маме он купил бутылку розового шампанского с розовой ленточкой на бутылке, а мне бутылку «Рибены» с лиловой ленточкой. Маме он купил большую коробку конфет, а мне — такую огромную шоколадку «Кэдбери», что я еле могла ее удержать двумя руками. Но я и половины этой шоколадки не съела, как все уже пошло прахом.
Они были в клубе, и отцу показалось, что мама всем подряд строит глазки. Дома он ее побил. Теперь, стоило какому-нибудь мужчине просто взглянуть на нее, он ее бил. Он был убежден, что она с ними со всеми путалась, пока он был в тюрьме.
Он меня без конца спрашивал об этом. Он нагибался ко мне так близко, что на меня летели брызги слюны. Я ему говорила, что мама ни на кого, кроме него, и не глядела, но он мне, видимо, не верил. Он бил маму, Даже когда она ждала Кенни.
Мама назвала его Кеннет, в честь своего отца. Это немного странно, потому что мы даже в гости ни разу не ходили к дедушке и бабушке или к маминой старшей сестре, тете Барбаре. Дедушка сказал маме, что видеть ее больше не хочет, раз она связалась с папой. Он сказал, что она губит свою жизнь. Еще он сказал, что мой папа — Неприятность с большой буквы.
Я думаю, дедушка был прав. Но с мамой он обошелся неправильно. И с нами. Он не захотел увидеть Кенни, хотя мальчика назвали в его честь. И даже не стал разговаривать с мамой, Кенни и со мной, когда мы пришли в больницу навестить бабушку, которая умирала от рака.
На похоронах было еще хуже. Мама попыталась потом обнять дедушку, но он ее оттолкнул. Он сказал, что бабушка из-за нее заболела. От стыда, что дочка у нее живет с негодяем и преступником.
С тех пор мы его не видели. Так что не стоило одаривать Кенни таким дурацким имечком. Еще хуже будет, когда он подрастет и посмотрит "Саут-парк".
После рождения Кенни папа некоторое время вел себя прилично. У нас есть фотография, где мы все вместе на пляже; папа посадил маленького Кенни на плечи, и в щеки ему с обеих сторон упираются костлявые коленки. Кенни испуганно цепляется за папины длинные кудри, а мама смеется, глядя на них; в руках у нее надувной мяч. На ней короткая маечка и крошечная юбка, открывающая пупок с пирсингом. Живот у нее плоский, как блин, даже после меня и Кенни.
Я стою рядом с ней. На мне тоже короткая маечка и крошечная юбка. И это БОЛЬШАЯ ошибка. У меня живот вовсе не плоский, как блин. Похоже, что я проглотила надувной мяч.