Народу было немного – метро стало слишком дорогим удовольствием – и до Алены отчетливо доносились обрывки разговоров. Говорили о каких-то роботах, будто бы заполонивших всю Москву и пожирающих автомобили и кровельное железо, и, что еще более невероятно, о танках, которые правительству пришлось ввести в город, чтобы с этими роботами бороться.
"Эти вечно дикие московские слухи!" – подумала Алена и перестала прислушиваться к разговорам.
Подошел поезд из четырех вагонов: три вагона для верующих московитян и один для советских безбожников. В каждом из трех вагонов горело по одной тусклой лампочке, четвертый вагон был абсолютно темный.
"Зато они поедут в тесноте, а я поеду одна!" – подумала Алена Не многие из советских могли себе позволить такую роскошь как поездка на метро, и вагоны для них часто оставались пустыми. Алена, например, могла ездить не чаще раза в месяц.
Дороговизна метро была вызвана дороговизной электричества. Старший Брат боролся за чистоту воздуха с помощью экономических рычагов – установив огромные налоги на вредные выбросы в атмосферу. Он надеялся, что это вынудит владельцев теплоэлектростанций поставить более совершенные фильтры. Кое-кто действительно поставил, но фильтры, обеспечивающие необходимую очистку, оказались настолько дороги, что цена на электроэнергию подскочила в несколько раз. Другие владельцы теплоэлектростанций обнаружили, что при такой цене выгоднее платить налог на выбросы, чем ставить фильтры. Потребление энергии при новых ценах упало. Многие электростанции закрылись, немногие оставшиеся оказались монополистами и еще более взвинтили цены, и потребление снова сократилось. Таким образом цель – уменьшить выбросы – оказалась частично достигнута, но не за счет более чистой технологии, а за счет сокращения потребления.
Почти то же самое происходило и с другими эколого-экономическими начинаниями правительства Старшего Брата: незначительное улучшение экологической ситуации достигалось за счет умножения нищеты народа, а не внедрения "чистых" технологий. Недовольство народа росло – московитяне успели отвыкнуть от бедности за десять лет экономического бума начала 21 века, того бума, который как раз и поставил Московию на грань экологической катастрофы. Правительство Старшего Брата смогло прийти к власти только потому, что московитяне хотели компромисса между экономическим процветанием и экологией. Когда стало ясно, что такой компромисс невозможен, правительство потеряло опору в народе. В декабре 2018 года, через полтора года после начала экологической революции, уже было ясно, что дни 'Зеленых Братьев' сочтены. Как это не парадоксально, на первый план стали выходить бескомпромиссные неолуддиты, вообще отвергавшие всякое процветание и возводившие нищету в ранг добродетели, но зато обещавшие немедленно навести полный порядок в экологии.