— Это же круто, товарищ капитан, — объяснил я. — Дед, который может позволить себе рыть канаву… Это чистый панк.
— Не понимаю, но уважаю, — сказал Петровский. — Тогда приступай.
Канава была под кабель, узкая и не очень глубокая. Я взялся за нее с энтузиазмом, но расчетливо, так, чтобы управиться за неделю, не слишком надрываясь.
Как и следовало ожидать, студенты-черпаки, занимавшиеся малярными работами в казарме, мне обзавидовались. Они ходили с больными головами и в краске по уши, а я на свежем воздухе играл мышцами.
Увы, идиллия продолжалась недолго. Уже на второй день моих физических упражнений появился капитан Петровский и сказал:
— Бросай лопату.
— Это как понимать?
— Два безруких придурка не могут покрасить коридор в штабе. Работы на три дня, по такой жаре краска сохнет моментально, а они тормозят. Иди, возглавь их, организуй, и как покрасите, сразу уедете. У них тоже аккорд.
Я грустно оглядел свою канаву.
— Вообще-то мне и тут хорошо.
— Ты матерый сержантище, вздрючь этих чмошников, что тебе, сложно?! — почти взмолился Петровский. — Они такой срач в штабе развели, пройти невозможно. Если это продлится неделю, я помру. А они ведь могут и дольше проваландаться, студенты-интеллигенты, мля…
Ругаться с Петровским я не хотел, да и чисто по-человечески у нас отношения не те были. Не заслужил он, чтобы его посылали.
— Кто работу принимать будет?
— Сиротин.
— У-у… — я снова взял лопату.
— Понял, — кивнул Петровский и, не говоря больше ни слова, ушел.
Только я собрался обедать, в парк семенящей походкой вбежал майор Сиротин, сам маленький, фуражка большая, мухомор эдакий. И сразу направился ко мне.
— Как служба войск? — поинтересовался он.
— Мои люди ремонтируют казарму, сам занят прокладкой коммуникаций связи, — хмуро доложил я.
— Отставить прокладку, товарищ сержант. После обеда приходите в штаб. Там надо организовать покраску. Сразу по окончании — увольнение в запас.
Я состроил такую кислую мину, что даже Сиротина проняло.
— Двое безруких не могут починить пульверизатор, — объяснил он. — Размыли потолок и застряли. В штабе все развалено, невозможно нести службу. Заставьте их работать, и как только покрасите, я вас уволю. Давайте, сержант, давайте быстренько!
Я тяжело вздохнул.
— Что конкретно надо сделать?
— Побелить потолок, выкрасить стены, двери и пол. Работы на три дня. Краска есть. Известку для побелки возьмете на заводе.
— Украдем на заводе, — поправил я, оглядываясь на домостроительный комбинат, виднеющийся из-за забора.
— Нет, возьмете! — Сиротин гордо напыжился. — Я договорился.