Но никто не видел его. Даже Пуха сегодня не плетется рядом с косилкой-прошла круга три и забилась в траву-жарко. Но что же спрашивать с Пухи, ежели сам Кузьма не выдержал?
На этот раз Володьку не ждал готовый обед. Заслышав его шаги, Кузьма буквально выполз из избы. На четвереньках, Как раненый зверь.
– Устал?
– Есть немного, – признался Володька.
– Сено как? Все пересохло?
– Еще бы! По валку идешь – труха.
– Вот народец! Ну, я до этого Никиты доберусь.
Скрипнув зубами, Кузьма сел на чурбак, начал разматывать полотенце на шее:
– Посмотри-ко, нельзя ли их к чертовой матери?
Крутая загорелая шея Кузьмы чудовищно распухла, палилась нездоровой краснотой. И из этой красноты злыми пауками проглядывали фурункулы-черные головки их угнездились у самого основания шеи-знали, где выбрать место.
– Ничего не выйдет, – сказал Володька. – Подкожные.
Невесело почаевничали, посидели за столом. Потом Кузьма встал, посмотрел на запад:
– Чего зря траву переводить. Отдыхай.
Вдруг Пуха подняла голову, настороженно уставилась на кусты, скрывавшие калтус.
Кузьма и Володька переглянулись.
– Вроде треск какой, – сказал Володька, прислушиваясь.
Конечно, треск. А вот и крик. Едут!
Кузьма облегченно вздохнул:
– Беги за водой – пой гостей чаем!
Володька схватил чайник, сломи голову побежал к речке. И зря, совершенно зря, потому что вместо гостей из кустов выехал Колька…
Завидев Кузьму и Володьку, он помахал им рукой:
– Привет колхозным трудягам!
"Ну и задавало! – подумал Володька, вглядываясь в бледное, но улыбающееся лицо Кольки. – Сам еле на коне сидит, а делает вид, что ему все нипочем".
Подъехав к избе, Колька спрыгнул с коня, небрежно поддал ему сапогом под зад:
– Иди подкрепись.
– Где остальные? Сзади? – спросил Кузьма.
Колька не спеша сощелкал пальцем комки грязи со своей полосатой рубашки, причесал мокрые волосы.
– Дорожка, однако. Как вы машину протащили? Я смотрел-смотрел – следов-то нет.
Володька решил поддержать авторитет Кузьмы:
– Кузьма Васильевич новую трассу проложил…
– Ладно, не в трассе дело, – нетерпеливо оборвал Кузьма. – Почему долго не ехали? Ждете, когда дождь грянет?
– Экий ты быстрый… У нас актив два дня носа не показывал, а ты захотел…
– У вас и без актива делать нечего, – опять вмешплся Володька. Его до глубины души возмущал тот снисходительный, небрежный тон, каким Колька разговаривал с Кузьмой.
– Твоя забота, знаешь, – поел и на бок.
Володька не удостоил Кольку ответом. Что ему расписывать. себя! Пускай Кузьма скажет.
Но Кузьма – странное дело – промолчал.
– Грабли одни, двое пезете? – спросил он у Кольки.