— Пока что нам совершенно не за что зацепиться, — сказал он наконец. — Забудем на миг о гипотезах и станем придерживаться фактов. Сэм, могли бы вы, прежде чем мы уйдём, коротко изложить, что говорилось на собрании в зале? Знаю, вы составили отчёт, я вам за это безмерно благодарен и внимательно его прочту. Но все равно хотел бы слышать все из первых уст. И то, что говорил официант, когда пришёл в библиотеку, если можно, дословно.
— Попытаюсь, — зарумянился мистер Уиплстоун. — Значит, начнём с официанта. Президент ему поначалу велел рассказать, что он делал в критические минуты, перед самым убийством и сразу после него. Ответ, в дословном переводе, звучал так: «Скажу все, что должен».
— Это означало «Должен сказать правду»?
— Возможно; но с тем же успехом могло означать «Скажу, что мне велели».
— Хотел дать знать, что его запугали?
— Возможно. Я не знаю. Потом он сказал, что в темноте столкнулся с другим официантом.
— С Чаббом?
— Да, — как-то смущённо подтвердил мистер Уиплстоун.
— А Чабб утверждает, что парень напал на него.
— Да. Так мне сказали.
— Вы полагаете, этот человек лгал?
— Он мог просто замолчать истинные обстоятельства столкновения с Чаббом.
— Понимаю. А парень с копьём, млинзи, или как там его… И он вызвал у вас сомнения?
Мистер Уиплстоун заколебался.
— Нет, — сказал он наконец. — Там совершенно иной случай. Тот заявил, — полагаю, что помню точно, — что давал президенту присягу на верность. И потому, будь виновен, никогда бы лицом к лицу с президентом над трупом своей жертвы не мог заявить о невиновности.
— Почти дословно то же сказал мне президент.
— Да, и полагаю, это верно. Не считайте меня циником, дорогой Аллен, но мне кажется, что президент весьма наивный человек, и он не станет обращать внимания на неясные двусмысленности в показаниях своих людей, которые бросают на них тень сомнения. Разумеется, я могу ошибаться. Вы очень хорошо его знаете, я — нет.
— Я его знаю? — протянул Аллен. — Возможно. Но бывают моменты, когда я в этом начинаю сомневаться. Могу уверить, тут не все так просто.
— В нем есть что-то невероятно симпатичное. Мне кажется, вы вспоминали, что в школе были добрыми приятелями.
— Бумер утверждает, что я был его лучшим другом. Он был моим наверняка. Он исключительно интеллигентен. И в юриспруденции давал всем сто очков вперёд. Но вы правы, — задумчиво продолжал Аллен, — все, чему не хочет верить, он просто игнорирует.
— И разумеется, не хочет верить, что один из его приближённых совершил преступление, — не отставал мистер Уиплстоун.
Фокс согласно поддакнул.