Аллен сел на корточки около следов “церковной курицы”, вытянул указательный палец и дотронулся до сырой земли. Затем он взглянул на Найджела.
— Что ж, это доказывает одну вещь, — сказал он.
— Какую?
— Если это отпечатки Элеоноры Прентайс, а я думаю, что это так, то это не она пыталась заглянуть в окно ратуши. Подождите здесь, Басгейт, хорошо? Я схожу к машине за вещами. У нас будет образец этих отпечатков.
* * *
В половине первого Аллен и Найджел прибыли в Ред Хауз. Пожилая горничная сказала им, что господин Фокс ещё здесь, и провела их в викторианскую гостиную, которая языком латунных безделушек и модернистских шёлковых японских панелей безрадостно рассказывала о службе генерала Кампанула на Востоке. Это была уродливая комната, битком набитая мебелью и неприветливая. Фокс сидел за письменным столом у окна, и перед ним лежало несколько аккуратных стопок бумаги. Он встал и посмотрел на гостей безмятежным взглядом поверх очков.
— Привет, Фокс, — сказал Аллен. — Как поживаете?
— Довольно спокойно. Спасибо, сэр. Доброе утро, Басгейт.
— Доброе утро, инспектор.
— Что у вас здесь? — спросил Аллен.
— Письма, сэр, но ни в одном нет ничего полезного.
— Так, а что это за зловещий листок писчей бумаги? Отвечайте, старый черт! Это завещание, так?
— Ну что ж, да, это оно, — сказал Фокс. Он протянул листок Аллену и спокойно ждал, пока тот прочтёт.
— Она была богатой женщиной, — сказал наконец Аллен.
— Насколько богатой? — спросил Найджел. — И что она сделала со своим богатством?
— Ничего, о чем стоило бы печатать в газетах.
— Ну хорошо, хорошо.
— Она оставила пятьдесят тысяч. Тридцать из них отходят преподобному Уолтеру Коупленду в знак признания его деятельности в качестве приходского священника и глубокой благодарности за духовное руководство и неизменную мудрость. Вы только послушайте! Он должен использовать эти деньги по своему усмотрению, но она надеется, что он не отдаст все другим людям. Пятнадцать тысяч её дорогой подруге Элеоноре Джернигэм Прентайс; четыре тысячи Эрику Кампанула, сыну Уильяма Кампанула и троюродному брату завещательницы. Судя по последним сведениям, он живёт в Найроби, Кения. Условие: указанные четыре тысячи будут переданы адвокатам мисс Кампанула, господам Вотерворсу, Вотерворсу и Биггсу, и наследник получит свою долю через них. Завещательница добавляет, что надеется, что тот не потратит указанную сумму на алкогольные напитки или женщин, а будет думать о ней и изменит своё поведение. Одна тысяча должна быть поделена между её слугами. Датировано двадцать первым мая 1938 года.