Со вздохом он вынул что-то из заднего кармана. Вещица была узкой, из черной кожи, и наполненной внутри свинцом. Он запретил использовать их в новой страже, но знал, что некоторые офицеры все же достали их, а если он считал человека разумным, то притворялся, что не знает об этом. Иногда спор должен решаться очень быстро, а для этого существуют и гораздо худшие способы.
Он с особой осторожностью опустил дубинку на руку человека. Раздался вскрик, и нож упал на мостовую.
— Мы оставим твоего приятеля здесь, пусть поспит, — произнес он. — Но тебе лучше показаться врачу, Генри. Ты будешь тихо себя вести?
Несколько минут спустя доктор Лоуни открыл заднюю дверь и впустил Ваймсас переброшенным через плечо телом.
— Вы ведь всем помогаете, так? — спросил он.
— Без исключения, но…
— Этот из Неназываемых. Пытался меня убить. Его надо бы подлечить.
— Почему он без сознания? — спросил доктор. На нем был каучуковый передник и такие же ботинки.
— Не хотел лечиться.
Лоуни вздохнул и рукой, в которой держал швабру, указал Ваймсу на дверь.
— Несите его в операционную, — сказал он. — Боюсь, мне пока придется прибраться в приемной после мистера Сольцифероза.
— Почему, что с ним?
— Он взорвался.
Ваймс, внезапно сдержав свое природное любопытство, понес тело в святая святых доктора Лоуни. Там было иначе, чем припоминал Ваймс, хотя тогда он подмечал лишь детали. Внутри стоял стол и верстак, а вдоль стены высились полки с бутыльками. И ни одна не была похожа на остальные. В одной или двух что-то плавало.
На другом стеллаже были инструменты.
— Когда я умру, — сказал Лоуни, осматривая пациента, — то пусть на мою могилу положат колокольчик, чтобы мне можно было не вставать, когда звонят люди. Положите его, прошу. Похоже на сотрясение мозга.
— Это я ударил его, — помог Ваймс.
— А руку тоже вы сломали?
— Точно.
— Очень аккуратно. Кости легко вправить и наложить гипс. Что-то не так?
Ваймс все еще разглядывал инструменты.
— И вы используете все это? — спросил он.
— Да. Хотя некоторые лишь пробные модели, — ответил Лоуни, занимаясь пациентом.
— Ну, мне бы не хотелось, чтобы на мне использовали вот это, — и Ваймс поднял странный инструмент, похожий на пару лопаточек, соединенных веревкой.
— Сержант, то, что вы держите в руках, к вам неприменимо ни при каких обстоятельствах, — вздохнул доктор, не отрываясь от работы. — Они для… женщин.
— Для белошвеек? — Ваймс быстро положил плоскогубцы обратно.
— Эти? Нет, дамы ночи теперь стараются не прибегать к подобному. Наши встречи носят, скажем, предупредительный характер.
— Учите их пользоваться наперстком? — усмехнулся Ваймс.