– Алло?
Правда, прозвучало оно как «оу».
Он решил уточнить, не ошибся ли номером.
– Дилис?
Вторая попытка удалась мне лучше:
– Алло. – Я села на холодный бортик ванны, обнаженная, как состарившаяся модель Боттичелли, и прислушалась. Большего сделать не могла.
Он повторил, что звонит, чтобы поблагодарить меня, я подумала, что это всего лишь предлог, поскольку часы пробили десять.
– Я рада, что выставка вам понравилась, – ответила я.
– Нам понравилось. – Голос у него явно напряженный.
– Это хорошо.
Он поблагодарил меня и за то, что я не оставила без внимания его увлечение Индией, признался, что выставка оживила многие дорогие сердцу воспоминания. Помолчал, потом добавил, что ему было приятно вновь увидеться со мной.
– Да, – ответила я, не собираясь делать встречный шаг.
Вновь возникла пауза. «Не произноси ни слова, – приказала я себе. – Не заполняй эту пропасть».
– Ну, тогда… – Это было прощание.
– О! – воскликнула я. – Я же забыла отдать вам то, ради чего вы приходили.
Если он запнулся, то на мгновение.
– Что именно?
– Ваш носовой платок.
На этот раз он молчал дольше.
– Что вы сейчас делаете?
Откровенно говоря, как часто судьба выбирает для такого вопроса идеальный момент?
– Собираюсь принять ванну. Можно сказать, одной ногой уже в воде.
Очередная пауза, потом:
– Ага.
Мне показалось, что из трубки донесся шум проезжающего автобуса.
– Где вы? – спросила я.
– На углу Питсбург-стрит и… э… Пребенд-плейс.
Теперь пришла моя очередь говорить: «Ага», – тогда как сердце билось все чаще и чаще.
– Так это же совсем рядом.
– Я знаю.
Наступил решающий момент. Момент, когда я еще могла дать задний ход. Но естественно, не дала.
– Ты один?
– Да. А ты?
– Я сейчас приду. Дай мне десять минут. Я только оденусь.
А потом я это услышала. Точнее, едва расслышала. Но очень четко. Как первое ку-ку по весне. Безусловно, безусловно, я услышала то, что хотела услышать.
– А тебе это надо? – спросил он.
– Жаклин?..
– Моя бывшая… или почти бывшая…
– Она так не думает?
– Нет…
– Вы живете вместе?
– На данный момент…
– Понятно.
– А ты… твой муж?
– Давай не будем касаться… и этого?
– Хорошо.
– Может, что-нибудь выпьем?
– Нет… давай пройдемся к Хаммерсмиту. Погуляем у реки. Поговорим. Когда твой?..
– У меня есть час.
– Полагаю, это как…
– Полагаю, что да.
– Ты?..
– Никогда. А ты?
– Нет.
– Все начинается с первого раза.
– Да.
Выговор у него отличался от Френсиса. И даже это, уж прости меня Господи, возбуждало.
Опасно, глупо… и эти слова вертелись в голове.
Такое счастье – самое ужасное. Запретное счастье, которого нельзя избежать, как бы ты ни старалась. Ты смеешься, ты шагаешь в молчании, ты соприкасаешься с ним, отстраняешься, снова соприкасаешься, в голове и теле гремят взрывы, ты думаешь, что готова отдать все, лишь бы эти мгновения длились вечно. Это последняя толика невинности, когда вы оба так переполнены нежностью, что боитесь прикоснуться друг к другу. Вспоминаете короткую общую историю, когда кто впервые это понял, по каким признакам? Находите тайники, которые еще не готовы к тому, чтобы их нашли, но их тем не менее раскрывают. Тут же устанавливаются правила игры. Он не спрашивает о твоих детях, ты не спрашиваешь о его подружке. Вы живете одним днем. Нет прошлого, нет будущего. Только настоящее. Ты показываешь себя с самой лучшей стороны, он отвечает тебе тем же. Такое ощущение, что ты попала в рекламный ролик, где всегда сияет солнце. И наступает момент, когда вы оба останавливаетесь, чтобы посмотреть на реку, вроде бы даже смотрите, потом поворачиваетесь друг к другу, встречаетесь взглядом и целуетесь. И все. Тайное становится явным. Отступать уже поздно. Вы оба находите оправдания. Ты говоришь, что никогда такого не искала. И действительно, ты не понимаешь, что произошло с тобой, вы снова целуетесь и идете дальше обнявшись, и тебя так и подмывает сказать, что ты безмерно счастлива.