И все же он сказал ей правду. «Братья по оружию – ни больше и ни меньше». У них была эта ночь, и только эта ночь. Но его близость уже зажгла в ней огонь.
– Что ты делаешь?
– Доставляю тебе удовольствие, – прошептал он. – Доверься мне! Отдайся удовольствию!
– Я не должна. Мы не должны. Что мы делаем?..
– Иди со мной, мы познаем вместе все удовольствия мира. Он немного отодвинулся, но она по-прежнему была в плену его рук.
– Не беги от этого, Крессида. У тебя имя и сердце исследователя. Исследуй меня, Крессида Мэндевилл. – Он прикоснулся к ее губам своими губами – это была скорее пытка, нежели поцелуй. – Ну же, милая. Не бойся! В путь! Обещаю, что ты вернешься в гавань невредимой.
Его руки скользнули вниз, взяли ее ладони, он прижал их к своей груди.
– Расстегни мою рубашку.
Хорошо, что она опиралась о стенку печи, иначе соскользнула бы на пол. Водя ее руками, он вытащил свою атласную рубашку из-за пояса дюйм за дюймом и – о Боже! – прижал ее руки к своей горячей коже.
На секунду Трис прижал ее ладони к своему телу, а затем стал гладить ее руки, плечи, ласкать шею.
Крессида не могла ничего поделать, только бессильно прислонить голову к стенке печи, только прижать пальцы к его коже, такой гладкой и мягкой.
Его опытные руки гладили ее шею, подобрались к выбившимся волосам. Эти нежные ласки были подобны волшебным искрам.
Она притянула его к себе. Когда его губы снова стали искать ее губы, она нерешительно подставила их Трису.
Трис улыбнулся и крепко поцеловал ее в губы. Уже несколько часов Крессида Мэндевилл сводила его с ума, и теперь она была готова поиграть.
Но она тут же отстранилась.
– Я боюсь.
Ее отступление открыло ему доступ к пуговицам на ее блузе. Нащупывая пуговицы пальцами, он спросил:
– Чего ты боишься, любовь моя?
– Того, что происходит между нами…
Он расстегнул первую пуговицу.
– Хочешь остановиться?
– Нет…
Он улыбнулся этой наивной неопытности и расстегнул еще одну пуговицу. Она схватила его за руку.
– Мы не должны! Что, если… у меня будет ребенок?
– Не будет. Я обещаю. – Несмотря на ее попытки сдержать его, он расстегнул еще одну пуговицу.
Она попыталась запахнуть блузу на груди.
– Так говорит каждый соблазнитель. Пусти меня!
Он остановился, но не отступил.
– Ты же доверяешь мне, Крессида?
– Нет, не доверяю!
– Тогда почему ты здесь? Почему ты так уверена в том, что я не отдам тебя Крофтону? Или не добуду твои драгоценности только затем, чтобы украсть их?
– Ты богат. Они ничего не значат для тебя.
Он чувствовал ее возбужденное дыхание. Тогда он отпустил верхний край блузы, коснулся рукой ее тела и стал ласкать ее. Когда она вздохнула и прижалась к нему бедрами, он понял, что ему нужно только терпение. Этот мужчина мог быть очень терпелив, когда добивался того, чего хотел.