Не пристало такой порядочной девушке, как Террил, даже смотреть в сторону подобного типа.
Но… руки у него были такими нежными. А лицо – таким красивым. А рот… Террил уткнулась лицом в ладони и зажмурилась. Сколько раз сегодня она украдкой, с замиранием сердца бросала взгляды на его широкий, подвижный рот в тайной надежде, что он все же нарушит свое обещание, и какое-нибудь ничего не значащее на первый взгляд движение завершится жарким поцелуем.
Подобные воспоминания приятно согревали душу, но вовсе не из-за этого Террил вновь и вновь в мыслях возвращалась к этому парню. Он принес ей избавление. Во мраке ночи, когда все воспринимается немножко не так, как днем, она вдруг поняла, что именно с этим человеком сможет выговориться. Выплеснуть, наконец, все свои горести и печали. И даже признаться в том, в чем и признаваться-то было неловко, – как Генри ударил ее.
Вслед за свободой слова он даровал ей и свободу действий. Стоило ей лишь захотеть – и он готов был взять ее с собой куда угодно. Он принес ей освобождение от всевозможных ограничений, от постылых традиций, от ненужных ожиданий, от болезни, что подкосила мать, и от ненависти, что переполняла отчима, от занудных наставлений тетушки Тэнди, у которой заранее все расписано «от» и «до». Джубал подарил ей неведомое прежде ощущение свободы. И, прежде всего, – свободы быть собой, настоящей Террил.
И если при виде Джубала сердце ее начинает бешено колотиться и, кажется, порой готово вот-вот вырваться из груди, если руки ее сами собой так и тянутся к нему – ничего с этим не поделаешь.
Она заметила, как там, за впадиной, вспыхнул огонек. Это на лесопилке, с той стороны, что обращена к их дому. Скорее всего это в мастерской. И она догадывалась, кто был там в этот поздний час. Разве не сам он сказал ей об этом?
Так… Чтобы подготовить машину к рейсу, понадобится минут тридцать, лихорадочно высчитывала Тэррил. Она вполне может успеть до того, как он двинется в путь. Если, конечно, будет бежать без остановок, если он не будет торопиться, как на пожар.
Во всяком случае, она попытается – ей бы совсем не хотелось, чтобы он забыл тот поцелуй.
Джубал уже забрался в кабину, но дверца еще оставалась открытой, когда во двор влетела Террил и остановилась прямо перед зажженными фарами его грузовика. Грудь ее часто вздымалась, лицо раскраснелось от бега. Она не заметила, как он соскользнул с подножки на землю, и не видела его, пока Джубал не вышел из-за машины. Теперь и он оказался в ловушке света, но Террил могла различить лишь темный силуэт, в то время как ее лицо было ярко освещено.