– Я не совершила ничего противозаконного. И никогда так не поступаю.
Он на мгновение задумался.
– Это правда. Ну хорошо. Что же такое страшное случилось, что мы бежим, как парочка воров?
Она отвела взгляд.
– Вы не совсем ошибались насчет людей здесь. Стентон тоже скрестил руки на груди, копируя ее позу.
– Значит, вы раздразнили льва, и ему это не понравилось?
Уголок ее рта дрогнул в улыбке.
– О, им это очень даже понравилось.
Стентон едва удержался, чтобы не сжать кулаки.
– Так вы бежите от влюбленных?
Она беспомощно всплеснула руками.
– Они… это не были… – Она искала слова. – Они… они предложили мне!
У Стентона вырвался хриплый смешок. Потом еще и еще. Потом ему пришлось прислониться к стене, так он ослабел от смеха.
Наконец приступ веселости прошел. Стентон вытер глаза и поднял их: Алисия стояла перед ним, глядя на него широко раскрытыми глазами.
– Вам плохо?
Он глубоко вздохнул. Почему-то он почувствовал себя легче, как будто сбросил с плеч тяжелый груз.
– Со мной все хорошо.
Она продолжала лукаво смотреть на него.
– Я поинтересовалась, потому что не считала вас способным на веселье. Вы уверены, что у вас нет лихорадки?
Он взял ее за руку, стянул с нее перчатку и положил ее ладонь себе на лоб.
– Как видите, температуры у меня нет.
Ухмылка исчезла с его лица, когда он увидел, как она преобразилась. Глаза стали огромными. На щеках появились два розовых пятна. Пальцы, касавшиеся его бровей, задрожали, а кончик языка облизал нижнюю губу.
Стентон хотел уже сделать по этому поводу замечание, но почувствовал, как его захватил голодный золотой блеск в ее зеленых глазах. Он затих под ее прикосновением. Как она хороша!
Она провела кончиками пальцев по дугам его бровей, задержалась на жилке, бьющейся на виске. Потом тыльной стороной ладони провела по его скуле.
Она повторяла его движения. Странное чувство пронзило Стентона. Мысль о том, что она так хорошо помнит простое прикосновение, поразила его.
Она скользнула рукой по его челюсти до кончика подбородка. Только потом она перестала повторять его движения.
Указательным пальцем она легко провела до уголка его рта, потом провела им назад по нижней губе.
Стентон поверить не мог, сколько ощущении может вызвать у мужчины простое прикосновение женских пальцев. От такого соприкосновения кожи с кожей его охватил жар, будто лава хлынула по его венам. Сердце громко заколотилось, а дыхание замерло.
Она не отводила взгляда от его губ, и он мог смотреть на нее, наблюдать этот жадный блеск в глазах, упиваться красотой ее пышной груди, грозящей разорвать декольте, видеть, как кончик языка повторяет путь ее пальца.