– Разумеется, я подожду, – спокойно ответил Романо; глаза его ничего не выражали.
Как может Романо быть таким невозмутимым? – спрашивала себя Клэр, выходя вслед за медсестрой из маленькой приемной в сверкавший белизной коридор. Неужели ничто не может вывести его из равновесия? Клэр за всю жизнь не видела человека, который бы так владел собой и своими чувствами. Эта черта его была не просто странной – она пугала.
Оставшись один, Романо вскочил с кресла и, скрипя зубами, подошел к узкому окошку, за которым сгущались сумерки.
Он мечтал о ней, мысленно вдыхал ее запах, ласкал ее тело. И все это тянулось уже несколько недель.
Он застыл, засунув руки глубоко в карманы: черная кожаная куртка и черные джинсы придавали его мощной фигуре какую-то мрачность.
Почему бы мне просто не выйти на улицу и не найти женщину... любую – только бы избавиться от этого угнездившегося во мне желания? – сердито спросил он себя. Я знаю сколько угодно таких, которые будут счастливы переспать со мной...
Довольно, вдруг оборвал себя Романо, мне следует думать о Грейс и Донато. Какой же иначе из меня друг, черт побери? Он встряхнул головой. После того, что они пережили, у них все должно быть в порядке с этими детьми.
Непрошеное видение неожиданно явилось его мысленному взору: милое детское личико в обрамлении черных шелковых кудрей. Паоло, их первый ребенок. Они так любили и оберегали его, что смерть мальчика повергла родителей в полное отчаяние. Видимо, до сих пор его оплакивают, никогда его не забудут. И хотя близнецы не займут его места, но все же помогут смягчить душевную боль, с которой живут Донато и Грейс.
Романо взглянул на часы: уже полчаса прошло со времени их прибытия в больницу. Куда, черт побери, подевался Донато? Подожду еще минут пять, а потом...
Резко обернувшись на звук открываемой двери, Романо увидел Клэр, несшую поднос с двумя чашками кофе.
– Донато приехал, – объявила она. – Прошел прямо в палату к жене.
– Как Грейс?
– В порядке. Врачи считают, что через час-два родит. Она... ей очень больно, – добавила Клэр тихо. – Но они думают, что это нормально.
– Не нервничай. – Голос Романо был ласковым и хрипловатым. Он взял поднос у нее из рук, поставил на кофейный столик и тут же обнял ее. – Я понимаю, роды – нечто новое для тебя. Как, впрочем, и для меня. Но они-то все это уже проходили, не волнуйся за них. Все будет хорошо.
– Всякое случается. – Внутри у нее что-то оторвалось, но, к своей досаде, Клэр поняла, что это не из-за Грейс. Просто Романо крепко прижал ее к своему большому, сильному телу. Как долго она об этом мечтала...