– Эван, – перебила Аннабел, – насколько ты богат?
Он улыбнулся ей, и в его облике не осталось почти ничего от наивного простачка.
– Полагаю, я самый богатый человек в Шотландии, плюс-минус один-два замка, – ответил он.
Аннабел откинула голову на подушку.
– Хочется верить этому.
– Потому что я охотно иду на риск, – сказал он, глядя на нее и забавляясь от души. – И этим я приумножил свою собственность. И порой мне кажется, что, избавляясь от нее, я избавляюсь от ответственности.
– Но все, что ты делаешь, возвращается к тебе сторицей, – предположила она.
Он кивнул.
– Если ты не трясешься над богатством, а просто работаешь, то оно само идет к тебе в руки. А если ты избегаешь обязательств, то они идут к тебе косяком.
– Я тебе не очень верю. Как бы ты себя чувствовал, как бы ты в действительности себя чувствовал, если бы перестал быть графом Ардмором? Это такая же неотъемлемая часть тебя, почти как если бы ты был средневековым феодалом, владеющим фермерами и крестьянами, и всеми теми людьми, что живут в замке и зависят от тебя.
Он серьезно отнесся к ее вопросу.
– Стало быть, если я лишаюсь титула графа…
– Да.
– И замка.
– Да.
– И всей собственности…
– Более того. Ты лишаешься всех людей, которые любят тебя и зависят от тебя. И обитателей коттеджей, своей прислуги, Мака. Всех людей и вещей, которые придают тебе вес в глазах света.
– В таком случае… а ты у меня останешься?
Была в его низком голосе нотка, от которой дрожь пробежала по ее телу, и она вымолвила, едва дыша:
– Полагаю, да. Я думала, что выхожу замуж за графа, у которого за душой нет ни гроша.
– В таком случае мне все равно. – Он даже не дотронулся до нее, а она почувствовала себя так, словно изведала сладчайшую ласку в жизни. – Если бы у меня была ты, то я бы смог начать все заново в этой лачуге и прокормить нас.
Аннабел попыталась улыбнуться, но губы ее задрожали.
– Я рада, что нам не надо здесь жить, – наконец вымолвила она.
– Я бы мог каждый день питаться картошкой с маслом и быть счастливым.
– У тебя бы не было иного выбора, – с легким заливчатым смешком заявила Аннабел, – поскольку это все, что я умею готовить.
– Это не так уж ужасно, правда?
– Да, – ответила она. – Все оказалось не так, как я была склонна думать.
– Отец Армальяк говорит, что человек должен быть готов отказаться от мирских благ без всякого сожаления, – сказал Эван, повернувшись на бок и уткнувшись носом в ее плечо.
– Тем лучше для него, – немного сердито ответила Аннабел. – Я не верю, что ты смог бы это сделать, хоть ты и утверждаешь обратное. Это только на день-другой.