В последнем абзаце она спросила о ценных бумагах и финансовых инвестициях на свое имя, затем подписала письма традиционно пожелав Нилу заботиться о себе и Элис и выразив надежду на скорый ответ.
Она как раз запечатывала письмо в конверт, когда Доклейн вышел из своей комнаты.
Она нервно глянула на него, когда он вырос за ее спиной.
– Уже очень поздно. Она неохотно ответила:
– Я уже иду спать. Покажете мне дом завтра? А потом можно будет съездить в город, встретиться с бухгалтером и юристом.
– Конечно. А вы уверены…
–Нет смысла откладывать неизбежное. Я не дурочка, Локлейн. Я видела Барнакиллу в лунном сиянии, и состояние с не самое лучшее. Теперь мне нужно посмотреть на нее в холодном свете дня. К тому же вы сами только что сказали мне, как мало у нас времени.
– Вы очень смелая, – сказал он, поправляя выбившуюся прядь волос у нее над бровью.
Мюйрин отступила назад, напуганная его близостью так, словно она может растаять от его нежного прикосновения.
– Не такая уж и смелая, Локлейн. Признаюсь, я уже начинаю бояться. Но не могу позволить себе быть слабой. И не могу слишком полагаться на вас. Вы меня понимаете?
Локлейн резко отвел руку.
– Да, Мюйрин, понимаю. Но вы знаете, где меня найти, если я понадоблюсь.
Она лишь улыбнулась.
– Спокойной ночи, Локлейн.
– Спокойной ночи.
Он кивнул, не сводя глаз с ее лица, пока не закрылась дверь.
Мюйрин пошла в комнату Циары. Расстегнув верх платья, она легла и попыталась расслабиться, глубоко дыша. Она хотела, чтобы Локлейн обнял ее, поцеловал. Неужели это так плохо? Но она чувствовала, что Циара не признает их дружбы с Локлейном. Локлейн держал ее за руку, касался ее ладони, ее плеча, сидел рядом с ней и не спускал с нее глаз во время ужина. Рано или поздно люди все равно это заметят, и поползут слухи.
Мюйрин видела и то, какую неловкость он испытывает от того, что у него такой бедный дом, и как отчаянно старается произвести на нее хорошее впечатление. Хуже всего было то, что все это ее ничуть не волновало. Но и нельзя было показать ему, что неловкость его поведения замечена, это могло его обидеть. Видно, что он очень гордый.
Мюйрин с грустью отметила, что Локлейна смущали его жилье и пища, казались ему не слишком подходящими для нее. Но были вещи гораздо хуже, чем небольшой соломенный домик и тушеный кролик – например, не иметь дома, голодать, и все это ожидает их в недалеком будущем, если ей не удастся вскоре привести все в порядок.
Мюйрин перевернулась на бок и заставила себя подумать о прекрасных пейзажах, которые видела за окном по пути из Дублина. Голубые и зеленые озера Ферманы. Там много жилищ и похуже этого. За время своих разъездов по Шотландии она видела гораздо более безрадостные места. Она обязательно справится. Она должна.