В любом случае она выйдет за Скотта, и ничто не сможет ее остановить.
— Пока ты хочешь меня, -сказала Джули Скотту, — я твоя.
За ужином она выглядела подавленной и молчала, пока родители выспрашивали Скотта о его семье и жизни.
— Все это так неожиданно, — повторяла мать с беспомощным выражением радостной тревоги на лице. Она симпатизировала Скотту, но, боясь мужа, не могла сказать об этом открыто. Виктория вела себя одновременно как довольная сваха и испуганный кролик.
Скотт реагировал на ее бормотание с вежливостью почтительного зятя: хвалил ее вкус, расспрашивал о здоровье и даже обнаружил общее увлечение — оба любили рисовать акварелью.
— Мы отправимся в Гайд-парк, — пообещал он, — как только вы приедете навестить нас.
— Можно пойти в Сентрал-парк, — поспешно откликнулась миссис Магнус, искоса бросив испуганный взгляд на мужа. — Там так хорошо! Получится чудесный пикник…
Магнус почти весь ужин молчал. Очевидно, для решающего разговора он наметил другое время. Распорядившись подать кофе и бренди в свой кабинет, Антон поднялся, и Скотту ничего не оставалось, как последовать за ним.
Обстановка в кабинете была на удивление строгой. Кроме нескольких семейных фотографий на полке, только единственный снимок президента США с автографом свидетельствовал о положении, какое занимал хозяин.
Скотт похвалил дом, вежливо, почтительно, хотя и без излишнего восторга.
Усевшись за письменный стол, Антон принял вид улыбчивого добряка папаши, так хорошо известный его друзьям и врагам в деловом мире. Он оценивающе оглядел Скотта:
— Не возражаете, если я задам вам один вопрос, мистер Монтигл?
— Конечно, нет, сэр, — улыбнулся Скотт. — Спрашивайте.
— Что вы ощутили, когда ваш отец потерял деньги?
Скотт на секунду задумался:
— Хотите сказать, когда он покончил с собой?
Магнус помедлил, наблюдая, как сигарный дым кольцами поднимается к потолку.
— Совершенно верно. Как вы себя чувствовали после этого?
Скотт мгновенно посерьезнел:
— Я испытывал грусть и ярость одновременно. Грусть оттого, что я лишился его, и злость, потому что человек мог расстаться с жизнью из-за такого пустяка, как деньги.
В самом деле, презрение к деньгам родилось у Скотта в тот самый день и час, когда он услышал о смерти отца. Магнуса явно заинтересовал его ответ.
— Вы равнодушны к деньгам, не так ли?
— Почти, сэр. За деньги счастья не купишь, — кивнул Скотт.
Магнус взглянул ему в глаза:
— Мир полон миллионов людей, живущих в ужасающей нищете, таких, кто отказывается слушать о счастье, правде и справедливости, пока на стол перед ними не поставят тарелку с едой. Деньги кое-что значат для них. Могу добавить, так же как и для моих предков.