– Вторую? – Конечно, приятно, что он так расчувствовался, но это уж чересчур. Как бы ему объяснить, чтобы, не дай бог, не обидеть? – Да я еще от первой не отошла! Только-только покончила с благодарственными письмами твоим родственникам за разделочные доски, которыми они нас наделили. И вообще… так не принято, дорогой.
Энджи решила, что это самый резонный довод для представителя семейства, где постоянно говорят о том, что «принято», а что нет. Свекровь, бедняжку, до сих пор трясет от ляпов новоиспеченной родственницы. В церкви Уэйкфилды едва в обморок не попадали, увидев, что Энджи пригласила одновременно раввина и бывшего, ныне женатого, католического священника.
– Так не принято, – повторила она. – Разве что лет через десять… двадцать пять…
– Почему? Я люблю тебя больше, чем год назад, когда женился, – настаивал Рэйд. – И хочу, чтобы все об этом знали.
Энджи больше не в силах была противиться подступающим слезам радости. Провались он, этот макияж!
– И я тебя, дорогой, – всхлипнула она. – Но все-таки не стоит. Люди могут подумать, что мы это делаем из жадности: на подарки рассчитываем, и все такое.
– Ну, пожалуйста, Энджи, соглашайся! Ради меня, а? Ты так прекрасна сейчас; твои глаза блестят от слез и нежности… – Его голос упал до шепота. – Я хочу тебя. Хочу целовать твои глаза, хочу любить тебя прямо здесь, на полу. Но обещаю этого не делать, если ты согласишься снова выйти за меня замуж.
Кто бы устоял против такой страсти? В тот миг, когда Энджи уже готова была сдаться, Рэйд продолжил:
– Ты ведь знаешь, что мои родители были против нашей свадьбы. Мои друзья тебе не по душе, да и ты, чего греха таить, не слишком им нравишься. Все вокруг считали, что ты мне не пара. Даже у меня, признаться, были кое-какие сомнения.
Энджи кивнула, все еще улыбаясь, хотя о его сомнениях услышала впервые. У нее-то самой, разумеется, сомнений насчет Рэйда было предостаточно. Его семья убивала ее своей ледяной чопорностью, сам он явно не стремился связывать себя обязательствами, не говоря уж о том, что, на вкус Энджи, ему недоставало… м-м-м… скажем так, глубины. До той самой секунды, когда Рэйд повернулся к раввину и сказал «да», Энджи в душе опасалась, что он даст задний ход.
– Одним словом, – ворвался в ее мысли голос мужа, – все не так просто, да и прошедший год оказался нелегким. Какое-то время мы притирались друг к другу. Потом месяцев пять назад у меня случился этот роман…
Стоп!
Определенно у нее слуховые галлюцинации. Не иначе как от счастья.
– Чт-то? То есть… о чем речь? Что значит – роман? – Сердце трепыхнулось в груди и ухнуло куда-то вниз.