– Ты должен был позволить мне сказать Морин, что пришел в себя.
Такер, испугавшись, что она может ускользнуть, спросил:
– Я действительно слышал, как ты сказала, что любишь меня?
Серые глаза мгновенно стали серебристыми и очень мягкими.
– И ты выйдешь за меня, Мэгги?
Девушка, еле заметно покачав головой, поднялась:
– Пойду позову Морин. У тебя, кажется, бред.
Она никогда не должна была признаваться, что любит его. В последующие дни Такер постоянно говорил о женитьбе, и Мэгги все труднее становилось отказывать ему. Никакие доводы больше не убеждали Такера.
Наконец Мэгги гневно отрезала, что, если он не перестанет говорить на эту тему, она передумает и не останется в Бойсе даже на свадьбу Морин, а вместо этого отправится в Орегон со Сьюзен и ее детьми. Эта угроза возымела действие, Такер замолчал и больше не заговаривал о женитьбе.
А Мэгги, как ни удивительно, стало недоставать настойчивых просьб, не хватать бесконечных упоминаний о «нас», «наших планах», «нашем доме», совместном счастливом будущем…
Каравану Фостера недолго оставалось быть вместе. 28 августа 1867 года он спустился с холмов, выходивших на Бойсе-Ривер, и подошел к столице новой развивающейся территории.
Бренигены нашли свой дом.