Когда он подошел к загону, Стивен молча почесывал затылок, уставившись на овцу, которая мирно щипала траву перед ним, а Офелия, прикрыв рот рукой, давилась от распиравшего ее смеха.
– Ну, в чем дело? – спросил Чейз, чувствуя, как его охватывает беспокойство.
Харриет встретилась с ним взглядом, и он заметил, что ее карие глаза искрятся смехом.
– Какого черта! Вы же сами говорили, что чем тщательнее стрижешь, тем лучше. – Чейз чувствовал, что его слова звучат так, словно он оправдывается.
– Да, но... – София не смогла больше сдерживаться и расхохоталась: – Они выглядят словно пудели!
– Пудели? – Чейз проследил за ее взглядом. Офелия наклонила голову набок:
– Пудели или львы. Вот именно, просто вылитые львы, особенно вон тот баран.
– Чейз, – осторожно спросила Харриет, – почему ты постриг их таким образом?
Сент-Джон скрипнул зубами.
– Потому что вы все так делаете. Я оставил немного шерсти, чтобы не задеть жизненно важные органы. Деррик сказал, что так положено...
Чейз обернулся, но Деррика нигде не было видно.
– Дьявольщина! Так он что, сделал это нарочно?
– Ну конечно, – Харриет усмехнулась, – да он просто разыграл тебя, глупый!
– Разыграл, вот как? Ну, только попадись он мне...
– Не надо так расстраиваться. – Харриет по-дружески похлопала Чейза по плечу. – В конечном счете, все не так уж ужасно.
– И все равно мы не можем оставить столько шерсти на овцах, так что придется постричь их заново, – недовольно заметил Стивен.
Харриет кивнула:
– Мы поручим это Деррику. Найдите его и скажите, что я требую сделать все до того, как подойдет следующая партия овец.
Стивен кивнул и хлопнул Чейза по спине.
– Я просто представить не мог, что вы проявите такой талант в стрижке овец. Если найдете время, может, придумаете что-нибудь сделать вон с теми кустами напротив дома: небольшая фигурная стрижка тут пришлась бы в самый раз.
Офелия прыснула:
– Раз уж у него овцы выглядят как пудели, может, кусты будут смотреться как овцы?
– Я подумаю, – ответил Чейз, стараясь скрыть от Уордов невольную улыбку и ощущая приятное чувство сопричастности к их делам. – Чем, интересно, я заслужил то, что меня спасло семейство остряков-овцеводов? Почему меня не нашли обычные нормальные люди без чувства юмора и не имеющие ни единой овцы в хозяйстве?
Харриет вскинула брови в притворном ужасе:
– А чем бы вы занимались эти три недели без наших шуток и овец? Вам следует признать, что вы усвоили некоторые важные уроки жизни.
– И какие же это уроки?
– Ну например, искусство подниматься рано утром.
София кивнула:
– Пока еще это удается с трудом, но Стивену уже не приходится бить вас подушкой по голове.