— Это ведь так безопасно, правда? Ты считаешь меня шлюхой, с которой иметь дело очень рискованно, ведь так?
— Нет, не так. Все знают, что ты принцесса.
— Правда? — Хоуп улыбнулась, испытывая облегчение.
— Скорее всего, я больше похож на шлюху, чем ты, — дразнил ее Дэвид. — Кстати, я всегда пользуюсь презервативом, так что не в этом дело.
— А в чем же дело? Ты же не влюбился в Брук?
— Конечно, нет. Она еще меньше подходит, чем ты.
— Только не говори, что ты встречаешься с другими преподавательницами, — сказала Хоуп.
— Я этого не говорю.
— Ты думаешь, что я недостаточно хороша для тебя?
— Ты даже очень хороша, но ты также садо-мазо девушка по вызову. Думаешь, мне нравится, что моя девушка все время бегает на сеансы с незнакомыми мужчинами? Или снимается в эротических видеофильмах?
Хоуп повеселела, поняв, что он думал об этом, прежде чем решил высказать ей.
— Почему нет? В клубе ты мне часто говорил, что тебе нравится шлепать мою попочку после того, как другие мужчины уже размяли меня. А теперь ты разыгрываешь святошу, — сказала она.
— Ты права, — согласился он.
— Если тебе хотелось сохранить беспристрастные отношения, не следовало навещать меня вот так. Ты всегда вызываешься помочь в домашних делах и делаешь мне одолжения, и разве удивительно, что я не так поняла твои намерения? — надменно спросила она, проницательно беря на прицел эту слабость, которая за ним действительно водилась.
— Послушай, разве нельзя остаться друзьями и играть, не увлекаясь? Я думал, что как раз в этом и заключается красота сеансов, — неубедительно возразил он.
— Мне становится тошно. Убирайся. И больше не приходи! — приказала она, швыряя в него деньгами. — Ты глупый, консервативный, старомодный, импотентный учитель средней школы!
Дэвид некоторое время смотрел на Хоуп, больше впечатленный ее руганью, нежели обиженный ее обвинениями.
— Хорошо, — резко сказал он, — ты сама напросилась. Иди сюда!
Он обнял ее и впервые поцеловал в губы. У Хоуп подкосились ноги, она прижалась к нему, изумленная страстным поцелуем.
Затем Дэвид снял с нее халат и впервые посмотрел на совершенно обнаженное тело.
— Влепи мне пощечину, пожалуйста.
Он встряхнул ее, запустил руку в волосы и снова поцеловал. Затем поднял ее почти невесомое тело и понес к кушетке.
— Лицом вниз, — приказал он, снимая ремень. — Ты получишь шесть самых лучших ударов за то, что била меня по лицу.
— Ты того заслужил, — с вызовом ответила она.
— Я сказал, лицом вниз.
Хоуп надулась, но подчинилась. Ремень резво и больно шесть раз опустился на ее голую задницу. Между ударами ей едва хватало времени вздохнуть. При третьем ударе у нее на глаза навернулись слезы, а при шестом она уже рыдала. Закончив, он отбросил ремень в сторону и повернул ее к себе лицом.