— Это что, мальчишеская выходка, а, Ник?
— Да, пожалуй. Извини, Бет.
— Пьешь или воздерживаешься от спиртного?
— Три месяца как не пью, — сказал он. — Для человека с пагубным пристрастием к «Днеку Дэньелу» три месяца поста — неплохое достижение.
— Употребляешь наркотики?
— Нет.
— Кокаин?
— Никакого кокаина, — с пафосом сказал Ник. — Бет, я хочу освободиться от филеров. Я стал пай-мальчиком, даже не курю больше.
Она улыбнулась. Такому заводному парню, как Ник, нужно было проявить удивительную силу воли, чтобы бросить курить на такой сволочной работе.
— С этим завязано, — коротко бросил Ник. Он провел у врача почти пятнадцать минут, и к нему уже подкрадывалось раздражение. Нику не терпелось уйти из этого кабинета, вернуться на волю и выяснить, кто же так зверски разделался с Джонни Бозом. Его работа действовала на него не менее возбуждающе, чем наркотики. — Послушай, Бет, пожалуйста, передай службе «Внутренних дел», что у меня все в порядке. Что я всего лишь обычный, здоровый, затраханный полицейский, и позволь мне убраться отсюда, черт побери?
Бет Гарнер медлила с ответом. Если она перестанет назначать Каррана на прием, она потеряет его из вида, и в то же время, как врач, она не имела права больше испытывать его терпение. Ей казалось, что Ник правильно сказал о себе: он был психически нормальным полицейским детективом, выполняющим грязную работу, если конечно существовало такое понятие — «психически нормальный» детектив, занимающийся расследованием убийств.
— Я напишу отчет для службы «Внутренних дел»…
— Зачем?
— Я сообщу им, что ты обыкновенный, здоровый, совершенно затраханный полицейский. Тебя устраивает?
Карран благодарно улыбнулся.
— Спасибо, Бет.
Он направился к выходу.
— Я все еще скучаю по тебе, Ник, — сказала Бет Гарнер.
Она произнесла это так тихо, что он сделал вид, будто не расслышал ее слов.
* * *
Но на этом хождения Ника по кабинетам здания полицейского управления Сан-Франциско не кончилось. Выйдя от Бет Гарнер, он направился из тихого административного сектора в шумное, беспокойное сыскное бюро, расположенное четырьмя этажами ниже. Там раздавался обычный деловой перезвон телефонов, стучала пишущие машинки, болтали крепкие полицейские, задирая своих поднадзорных и друг друга. Люди, контролирующие рост убийств в таком богатом происшествиями городе, как Сан-Франциско, не привыкли работать в спокойной обстановке. Обычно Карран любил упорядоченную суету своего бюро и уютно чувствовал себя среди суматохи и беспрестанного гомона. Но сегодня кавардак в комнате действовал ему на нервы, отражая сумятицу в душе; его тревожили убийство Джонни Боза, откровенная привязанность к нему Бет Гарнер, странная улыбка и проницательные глаза Кэтрин Трэмелл.