— Мы знаем, что он любил кокаинчик, — добавил Харриган, подхватывая слова напарника. — Любил своих девочек, любил свой рок-н-ролл.
Ник Карран отпил кофе.
— Он любил еще нашего мэра, да?
Толкотт метнул на него один из своих высокомерных острых взглядов.
— Хорошо, — сказал Уокер, — ну, а что известно о его девочках?
— Была у Джонни пара милашек из его клуба, из тех, что предпочитают групповой секс. Но его подругой, его девушкой, его избранницей, его женщиной, его главной сердечной болью была Кэтрин Трэмелл.
— Разве она проходит по этому делу? — вскинулся Толкотт. — Она находится под подозрением?
— Ник? — спросил Уокер.
Карран пожал плечами и отпил свой кофе.
— Гас?
— Я разделяю мнение своего коллеги относительно виновности мадам Трэмелл.
— Хорошо, — сказал Уокер. — Разрешите мне высказать свое мнение. — Она находится под подозрением.
Все удивились, услышав это от своего начальника, а Толкотт подпрыгнул, будто от электрошока.
— На каком основании?
Уокер тоже собрал кое-какие сведения.
— Кэтрин Трэмелл, возраст тридцать лет. Ничего существенного в прошлом, никаких столкновений с законом. Magna cum laude[4] — Беркли, 1983.
Два основных предмета специализации: литература и психология. Дочь Марвина и Элейн Трэмелл.
— Это обычный набор сведений из «Ху из Ху»[5]. сказал Толкотт.
— А как она могла попасть в «Ху из Ху» — невинно спросил Ник. — Она же обычная буквоедка с дипломом. Боже мой, подумаешь — Беркли. Такой университет есть в каждом штате, куда ему до храма наук в Пало Альто, куда стекает настоящая элита.
Толкотт автоматически дернул правой рукой, чтобы спрятать кольцо выпускника Стэнфорда на пальце.
— Но она и не девочка из народа, Ник, — сказал Уокер.
— Знаю, я видел ее.
— Ах, какое горе, — съязвил Гас. — Я просто сам не свой.
Уокер опять обратился к своим записям.
— Кэтрин Трэмелл одна осталась в живых после того, как вышеупомянутые Марвин и Элейн Трэмеллы попали вместе с ней в морскую катастрофу: трагедия произошла в 1979 году во время прогулки на яхте. Молоденькая Кэтрин, ей в то время исполнилось восемнадцать, оказалась единственной наследницей состояния в сто десять миллионов долларов.
— Приехали, — сказал Харриган.
На мгновение, казалось, эта цифра повисла в воздухе. Ник потряс головой, будто желая навести в ней порядок.
— Вы не разыгрываете меня? Эта дамочка действительно так дорого стоит?
— Для тех, кто займется подсчетами на дому, — сказал Гас, — это одиннадцать с семью нулями.
— Не понимаю, — сказал Толкотт, — при чем тут состояние мадам Трэмелл и убийство Боза? Почему вы подозреваете ее?