– Не трогай! – вмешался наконец Филипп Рихтер. Он ухватил маленького человечка за грудки и поднял с такой легкостью, словно это была кукла.
– Ай-и-и-и! – заверещал тот, суча ногами. Белки выпученных глаз коротышки блеснули в неярком свете.
– Все в порядке, Филипп, отпусти его, – тихо сказала Мег. Она высоко ценила преданность и надежность близнецов, но их действия таили в себе неожиданности. Они могли бы испугать любого, но, увы, не тех людей, которые разрушили надежный мир ее семьи.
Едва ноги человечка коснулись пола, он тут же исчез.
Мег собиралась откупиться за свое вторжение и щедро расплатиться, но платить было некому. В прихожей больше никто не появлялся.
– Оставайтесь здесь. Я позову вас, если понадобитесь, – отпустила она братьев.
Мег решила непременно использовать свой шанс. Она могла очаровать и рудокопа, и хозяина салуна, ей удавалось добиваться своего у политиков, банкиров, железнодорожных баронов. Так что в конце концов стоит ей уговорить грубого и неотесанного капитана парусника? И наплевать на его репутацию, что бы там о нем ни говорили. И хотя червячок сомнения зашевелился где-то у нее внутри, она шагнула за перегородку.
Пронзительный вопль – очень высокий, хотя голос явно принадлежал мужчине, – заставил ее остановиться.
Она вскрикнула в ответ – будто эхо, ответила на крик мужчины, – едва сообразила, куда столь опрометчиво ворвалась.
Баня! Ну, попадись ей этот Бун: она задушит его, не испытывая ни малейших угрызений совести.
Испуганный возглас мог исходить от единственной живой души, находившейся в помещении, – молодого человека, явно азиатского происхождения, стоявшего в трех ярдах от нее.
Он был совершенно голый, и лишь его мужское достоинство было прикрыто чем-то вроде белой тряпицы.
По правую руку от Мег стоял большой чан с водой, настолько широкий и глубокий, что в нем могли бы одновременно нежиться несколько человек. Сейчас он был пуст. Из боковой стены выходила длинная труба, загибаясь над чаном вниз.
Из рук молодого человека выпал кусок мыла прямо в тазик у его ног, и выплеснувшаяся вода намочила деревянный пол. Не мигая, он смотрел на Мег глазами, напоминавшими кусочки темного мрамора на бледном лице.
Нет, это не Джейкоб Тальберт. Не может быть! Этот мужчина слишком изящен, слишком молод, – пронеслось у нее в голове.
Наконец Мег оправилась от первого испуга. Конечно, перед ней никакой не капитан клипера Синидзиро. Хотя происхождение Тальберта было известно только ему самому, в газете, прямо говорилось, что он родом из Европы или Америки.
Юноша тихо пятился – слава Богу, у него хватило ума не повернуться к ней спиной, – прикрываясь одной рукой, а другой собирая валявшиеся предметы одежды. Задержавшись у выхода в прихожую, он поклонился.