— Так, — задумчиво произнес Дэвид. — Я думаю, что последнее похоже на правду.
Селина внимательно посмотрела на Дэвида, прежде чем вернуться на свое место. Она подняла чашечку и сильно смутилась, когда от волнения пролила кофе.
— Мне кажется, что люди полны предрассудков. — Она осторожно поставила чашку на стол. — Все эти сплетни о доме Джеймса и его порядках — досужие домыслы.
— И что же эти люди говорят о доме Джеймса и царящих там обычаях?
— Я не люблю сплетен. Слишком много тех, кто с завистью разглагольствует про его экзотические восточные привычки и про Лиам. Я не собираюсь ничего добавлять к этим злым слухам.
Дэвид положил локти на стол.
— Что подразумевается под экзотическими восточными привычками?
— Откуда мне знать? Может, это гонг или какая-то курительница. Не знаю, я не бывала в его доме. Люди не верят, будто Лиам — его экономка. Я и сама не поверила вначале, но когда ближе узнала его, то изменила свое мнение.
— Кто такая Лиам?
— Китайская девушка поразительной красоты.
— Сколько ей лет?
Селина задумчиво потерла щеку.
— Наверное, она моего возраста. Ей лет девятнадцать или двадцать.
— И она служит экономкой в доме мистера Иглтона?
— Да. — Селина не знала, о чем думал Дэвид. Он повернулся на стуле и уставился на догорающие угли в камине.
Молчание затянулось.
— Дэвид, можно спросить тебя о том, что меня очень интересует?
Он взглянул на нее через плечо.
— Пожалуйста, Селина. Нет ничего, о чем бы ты не могла меня спросить. — Дэвид выглядел очень обеспокоенным.
Селина выпрямилась.
— Что в действительности приводит женщину к падению?
Дэвид медленно повернулся к ней.
— Мы уже обсуждали это.
— Да, но не в деталях.
— Почему ты хочешь знать подробно о том, что совсем не должно интересовать такую нежную и хрупкую девушку, как ты?
— Я смелая и решительная. И сейчас хочу узнать побольше об этой важной теме, чтобы суметь помочь тем, кто может оказаться жертвой таких прискорбных обстоятельств.
Селина заметила, как Дэвид тяжело сглотнул.
— Я запрещаю тебе обсуждать с кем-либо эти вопросы, — сурово произнес он. — Тебе ясно?
— Нет. — Она не позволит ему уйти от ответа. — Ты ведь уже объяснял, что эти падшие женщины совершенно порабощаются своими плотскими желаниями.
— Ну, я говорил не совсем так.
— Я хочу знать, что вызывает такие чувства? Кто здесь начинает, мужчина или женщина?
Он поднялся, поправил сюртук и сцепил руки за спиной.
— Почему ты спрашиваешь?
— Так я и думала. Здесь все не так просто, как ты утверждал. И я спрашиваю, потому что хочу знать, как возникают эти приливы страсти? Ты говорил, что женщины просто воображают себе это, да?