– Ничего, – мягко сказал он, когда Кейт выпрямилась. – Позвольте отвести вас внутрь. Знаю, вы ужасно плохо себя чувствуете, но в каюте есть таз, который вы можете использовать, сколько хотите. Ни за что не стал бы вас беспокоить, но здесь действительно небезопасно.
Девушка застонала, а Саймон вытащил платок из куртки и протянул ей.
– Пойдемте, вы ведь хорошая девочка. В каюте есть лекарство, которое непременно поможет вам.
Лишь упоминание о чем-то, что могло положить конец ее страданиям, убедило Кейт оторваться от поручней. Саймон наполовину поддерживал, наполовину нес ее вниз к спальным отсекам. И хотя куртка Саймона выглядела значительно хуже в конце путешествия, чем в начале, Кейт была слишком нездорова для того, чтобы заметить это. Ее бережно положили на скамье, обернули одеялом поверх мокрой рубашки и купальника, а таз поставили прямо на колени. В течение получаса на нее, к счастью, не обращали внимания, и в конце концов худшее было позади. Когда Кейт открыла глаза, она увидела лицо Саймона.
– Когда вы почувствуете, что сможете, – сказал он, – проглотите эти таблетки. Они сделают вас сонной, – он без слов убрал одеяло, сдернул мокрую рубашку, быстро растер ее полотенцем и снова укрыл одеялом.
– Спасибо, – только и могла сказать Кейт, будучи совершенно отстраненной от всего.
– Не за что, такое бывает со многими и при значительно меньшем шторме. Мы скоро встанем на якорь, так что вам полегчает. Запейте это водой, – он поставил чашку с водой ей на ладонь, и она благодарно проглотила лекарство, затем поставила чашку и откинулась на подушки, ощущая бесконечную слабость и усталость.
– Может быть, вы действительно в некотором роде ягненок, – прошептала она.
– Простите? – Саймона явно смутило подобное заключение. – Я думал, что больше похож на нью-йоркского таксиста.
– Я так сказала? Как грубо с моей стороны, – ее глаза слипались и лишь на мгновенье приоткрылись. Кейт улыбнулась сонно и глупо, пробормотав: «Аполло, ягненок». Затем она заснула.
Саймон смотрел на нее ошеломленно:
– Аполло – ягненок? И человек этот стал богом, – сказал он мягко и покачал головой, широко улыбаясь. – Из тебя никудышная шпионка, милая моя.
И он вернулся к радио, позабавленный неожиданным поворотом событий.
Через несколько часов Кейт открыла глаза и обнаружила, что чувствует себя гораздо лучше. Она с интересом осмотрелась. Вокруг был жуткий беспорядок, одежда разбросана повсюду, на спинках стульев и на другой постели, конечно же, неприбранной. Кейт улыбнулась, думая о Саймоне. Все было так, как она и ожидала. Девушка вытерла мокрой тканью лицо, пытаясь привести себя в порядок. Изучив себя с помощью маленького зеркальца над раковиной, она застонала, поскольку определенно выглядела ужасно, хотя немного краски в лице и появилось. Кейт вытащила эластичную ленту из своих темных волос и встряхнула головой. Волосы послушно рассыпались по плечам, но надо было хорошенько причесаться. Так как поблизости не было расчески, что ее нимало не удивило, она расчесала их пальцами и, с отвращением взглянув на результат, снова связала лентой. Затуманенные глаза вновь обрели ясность и выглядели достаточно беззаботными. Стефания часто говорила, что по ее глазам очень легко читать, и Кейт была рада, что сейчас они ничего не выражали. Стефания и так уже достаточно увидела. Кейт поднялась по крутым ступеням в верхнюю каюту, но там никого не было, поэтому она вышла на палубу. Лодка была привязана в маленькой бухте, солнце снова светило и даже высушило ее рубашку, которая аккуратно висела на поручнях. Никого не было видно, и девушка медленно осматривалась, жмурясь от яркого света. Бухта маленьким полукругом, вырезанным по краю буйных тропических джунглей, вдавалась в ленту ослепительно белого песка. Бледно-голубое море мягко лизало песок, но по мере того, как бухта углублялась, вода окрашивалась в глубокие тона мерцающего сапфира исключительной чистоты. Покой был абсолютно полным, как в раю, не оскверненным человеческими звуками, и нарушался только далеким щебетом птиц да плеском воды. Настоящая идиллия. Насколько мог видеть глаз, тонкая нить песка намечала границу между морем и растительностью. Коралловые рифы вплетались в линию побережья, необычайно красивые, но довольно опасные, если внезапно налететь на такой. Кейт слышала где-то, что порез, сделанный кусочком коралла, долго гноится и очень трудно поддается исцелению. Она не знала, так ли это в действительности.