— Сними с меня одежды еще раз, — засмеялся он, — и увидишь своими глазами, что дело не только в этом.
— Ты не только волшебник, но еще и мужчина, — по-прежнему глухо ответила она — Мужское тело изменяется при одной лишь мысли, при взгляде на женское ушко или звуке женского голоса. Покажи мужчине голую женщину, и он обезумеет.
— Я бы не обезумел от тебя.
— Может, и нет. Но ты потребуешь, чтобы я отдала тебе все.
Он ничего не ответил, только улыбнулся ей и ощутил, как кровь, алая и горячая кровь волшебника, тяжело пульсирует в жилах.
— Будь ты со мной, мы смогли бы легче найти палочки. Что ты думаешь, Брешия?
— Ты имеешь в виду нечто вроде дружбы? Мы смогли бы действовать вместе? — медленно спросила она.
— Да.
В этот момент вокруг, казалось, все застыло вместе с Брешией. Ни одна древесная ветка не качнулась, ни одна птичка не чирикнула, ни одно насекомое не жужжало. Если среди дубов и прятались призраки, они ничем себя не выдавали.
Он вдруг словно омертвел сам.
— Значит, это ты не доверяешь мне, Брешия?
— Если я доверюсь тебе, ты попытаешься приковать меня к себе, а может, и попытаешься обменять меня на свою палочку.
Земля затряслась под ногами, и оба это ощутили: слишком велика была его ярость.
— Будь ты проклята, упрямая, слепая девчонка! Да я умру, прежде чем позволю кому-то тронуть тебя пальцем!
Его слова повисли в воздухе, как нечто ощутимое. А сам воздух колебался, словно раздвигаемый невидимыми пальцами.
Она долго смотрела на него, прежде чем признаться:
— Между нами слишком много всего, принц.
Он знал, что она тоже видит серебристое свечение в воздухе, старается согреть этот воздух своим дыханием, послать к нему, погладить лицо, успокоить…
— Я буду верить тебе до тех пор, пока не станешь прежним. Каким был раньше.
— Как тебе угодно, — кивнул он, подув ей в лицо теплым воздухом.
— Модор опасен, — сказала она, что было чистой правдой. Слишком уж близка его крепость к ее роще, чтобы можно было жить спокойно. Ее люди, даже призраки, настолько старые, что могли видеть будущее так же легко, как прошлое, сразу понижали голоса до шепота, когда речь шла о Модоре. Все его боялись. — Модор никогда не пытался причинить зло мне или моим людям. И, насколько я знаю, никогда не заходил в рощу. — Она немного помолчала, и он увидел искорки страха в ее глазах. — Помню, как ночью несколько лет назад, Модор — полагаю, только для того, чтобы напомнить мне о своей силе, — послал мощный разряд молнии, ударивший не более чем в футе от моей крепости.
Над рощей поднялся гигантский столб дыма, и я поняла, чьих рук это дело.