Коннор прибыл в «Восточный дворец» в восемь часов вечера. Он был свежевыбрит и имел твердые намерения убедить невольную жертву не преследовать своих обидчиков по закону. Он мог быть очень убедительным, когда того требовали обстоятельства, и еще не родилась женщина, способная противостоять ему. Восторженный вид, комплимент, сделанный от всего сердца, взгляд искоса, а затем восхищенная улыбка... надо просто найти правильный подход. Шарлотта встретила его в главном холле, тщательно оглядела, а потом сказала, что «гостью» снова перевели в другое место. Когда он повернулся, чтобы идти за Панджабом, миссис Браун напомнила адвокату, что ей требуется письменное соглашение, и предоставила ему сам документ, ручку и бутылочку чернил, которую тот сунул в карман. Панджаб довел его до нужной двери, остановился и с улыбкой заявил Коннору:
– Оччэнь красыви попка. – При этом великан сделал мускулистой рукой сжимающее движение. – Правда, оччэнь кароши.
Коннор подумал, что во время переговоров с разъяренной Беатрис фон Фюрстенберг ему будет мешать ее «оччэнь кароши попка». Ему и без того с трудом удалось избавиться от картины ее грудей, выскакивающих из черного атласного корсета. Так что когда дверь отворилась и он увидел Беатрис, стоящую посредине комнаты в простыне, сорванной с огромной кровати, то его первой реакцией была смесь страха и облегчения.
– Это вы, – произнесла она вместо приветствия.
– Миссис фон Фюрстенберг, – он склонил голову, а потом обвел рукой вокруг, – вы в лучшем окружении, чем было при нашей последней встрече.
Она не спускала с него глаз.
– Им потребовалась «Темница».
Коннор глубоко вздохнул, чувствуя в себе силы шутить и улыбаться.
– Ну, я уверен, что в наши дни не так-то легко найти высококачественную «Темницу». – Тут он заметил стол, накрытый белоснежной скатертью, заставленный красивой посудой и свежими цветами, и с неподдельным любопытством поспешил к нему. – А, я вижу, мы будем ужинать. – Коннор провел ладонью по животу. – У них здесь превосходный повар из Парижа. Чудесно готовит говядину «Веллингтон» и несравненно – форель с миндалем. – Он перевел взгляд на Беатрис и, осматривая ее, с негодованием произнес: – Боже мой, и это все, что они нашли для вас из одежды? Простыню с кровати?
– Они нашли и кое-что еще. Но лучше уж я буду в простыне. – Она стояла перед ним, скрестив руки, чтобы удержать на месте свое одеяние. – Знаете, это не сработает – окружать меня роскошью, пытаясь подкупить, чтобы я забыла о боли и унижении, которые перенесла.
Ее возмущение только укрепило его намерение добиться своего.