И Мелиор Мэри, словно догадываясь, что произошло той ночью, стала мучить его своей жестокостью. Он был почти уверен, что она каким-то образом обо всем узнала.
Шаги на лестнице на минуту возродили его надежды, но это оказалась не Мелиор Мэри, а этот изуродованный шотландец, появившийся в дверях.
— Что вам нужно, Митчел? Я болен. Оставьте меня в покое.
— Вы не больны. Вас поймали. В вашей постели была жена Джозефа Гейджа, и Мелиор Мэри видела это.
Гиацинт выпрямился.
— Значит, она все знает?
— Да. Она бежала вниз по ступенькам и плакала, как будто ее сердце вот-вот разорвется. Я мог бы убить вас за это.
Помолчав, Гиацинт сказал:
— Мне кажется, вы не знакомы с насилием, Митчел.
Митчел остановил на нем сверкающий, пышущий гневом взгляд:
— Отчего же, — сурово ответил он. — Я видел, как одних людей вынуждали убивать других людей, как завоевателей заставляли хватать маленьких детей и ломать им кости об острые скалы, как солдат заставляли насиловать женщин, пока у них не ломались ноги и не лопались матки…
— Замолчите, ради Христа! Я говорю о магическом притяжении, о том принуждении, которое вам понять не дано.
— Я кельт, Бенистер. Я знаком с магией и знаю о той неуловимой черте, которая отделяет добро от зла. По-моему, здесь поработало зло.
Гнев Гиацинта, так долго скрываемый, наконец вспыхнул:
— Ну, если даже и так, не я в этом виноват!
Лицо, изуродованное шрамом, спокойно повернулось к нему.
— Какая бы сила здесь ни участвовала, она очень древняя и могущественная. Но, откуда бы она ни исходила, мое дело — только уберечь от нее мисси, и мне совершенно безразлично, что станет со всеми остальными.
Гиацинт встал, чтобы иметь возможность посмотреть ему в лицо.
— Хорошенькая у вас позиция! Ну что ж, опекайте свою мисси и дальше — она, может быть, позволит вам целовать ей ноги в обмен на вашу жизнь и при этом будет плевать на вас. И, кстати, поместье Саттон, замок и его хозяева и наследники несут действительно на себе печать проклятия. Попробуйте-ка побороть его!
— Я пришел сюда из страны, полной странных историй и сказок, молодой человек. Таинственная комната во дворце Глеймис, в которой живет ужасный монстр, преследующий семью, призраки волынщиков, чудовища, живущие в озерах, — я верю во многие такие вещи, но больше всего я верю в свои руки и в силу моих кулаков. .
— Они вам не помогут, если вы столкнетесь с привидением!
Митчел презрительно хмыкнул и вышел из комнаты, не оглядываясь.
Стоял конец сентября 1719 года. В это время на землю опускается холодная и влажная дымка, и замок Саттон был словно погребен под водяными парами. Все погрузилось в безмолвие, и не надо было обладать богатой фантазией и особой смекалкой, чтобы догадаться, что дом отрезан от остального мира и его обитатели оказались в вынужденном заточении. С каждым днем возрастала напряженность в их отношениях. Они почти не надеялись вернуться к прежнему благополучию и все начать сначала.