Блуд на крови. Книга первая (Лавров) - страница 4

— Позвольте представиться: графиня Софья Ивановна Тимрот, урожденная Бебутова. У нас родовое гнездо в Москве.

— Ах, фамилии громкие! А я продал свой домик в Саратове и решил со всей семьей обосноваться в Белокаменной. Всех денег, считая нажитые, 125 тысяч. Дворец, конечно, не купишь, но…

— Без всяких «но»! — внушительно заявила Сонька. — На эти деньги нынче в Москве можно купить отличный дом с участком. — Она задумчиво положила руку на кисть собеседника и проникновенно сказала: — Считайте, вам повезло. Мой муж — гофмейстер Двора Его Императорского Величества. Так вот, Григорий Петрович только что получил назначение послом России в Париж. И мы уже решили продать свой московский дом…

— Ой, мне вряд ли это по средствам, — смущенно забормотал Динкевич.

— А мы за деньгами не гонимся, — Сонька гордо вскинула голову. — Нам важно родовое гнездо передать в хорошие руки. Думаю, ваших денег вполне хватит. Отдадим со всей обстановкой.

— А где дом? — загорелся Динкевич. Сонька, лихорадочно соображая, кокетливо

улыбнулась:

— Приедем в Москву и я вам покажу. А пока извольте иметь от вас эту крошечную тайну.

— Конечно, так даже интересней, интрига!… Когда, графиня, прикажете смотреть владения?

— Мне назначена аудиенция у Государыни Императрицы! — тоном, полным спокойного достоинства, произнесла Сонька. — Освобожусь через пять дней. В старой столице буду 17 августа.

— Как это кстати! — потер ладоши Динкевич. — Я рассчитываю посетить свою старую тетушку. Она живет в Клину, как раз по пути.

Сонька влезла в ридикюль, вынула небольшой по размерам железнодорожный справочник, нашла нужное:

— Я поеду пятым скорым поездом, разумеется, первым классом. Куплю отдельное двухместное купе. В Клину поезд будет в 8 часов 20 минут утра. Проводнику скажете, что идете ко мне. Дальнейший путь мы проделаем вместе. Согласны?

— Графиня, позвольте поцеловать ваши ручки! Как я вам обязан. У вас истинно ангельская душа, вполне согласная с вашей прекрасной внешностью! Деньги у дочери, сегодня же дам телеграмму, пусть срочно с мужем и детьми выезжают в Москву. Чтобы успели прибыть к 17-му.

…Уже через час Сонька совещалась со своими соратниками. Был выработан план действий. Ху-ня и Михель с первым же поездом отбыли в Москву. Динкевич дал телеграмму дочери, а сам направился к тетушке в Клин. Сонька осталась в Питере наслаждаться «красотами жизни».

ВЛЮБЛЕННЫЙ ЧИНОВНИК

16 августа, незадолго до отхода поезда, Сонька зашла в ресторан. Там к ней пристал какой-то дядя в форме акцизного чиновника. Он был несколько выпивши и по этой причине находился в куражном настроении: хвалился своим богатством, доставал портмоне, набитое крупными ассигнациями. «Озолочу, неземная красота! — страстно шептал чиновник. — Сделаю подарок!» Деньги эти были казенные, а обещания ложными.