Войдя во внутренний двор замка, девушка столкнулась с ненавистным ей сэром Анселем. Один взгляд в его глаза, сверкавшие торжеством, одна его жестокая улыбка мгновенно лишили ее решимости. Райна не забыла, как он избивал ее, оставляя на теле синяки, как осыпал бранными словами и проклятиями. Вот и теперь, отделившись от группы рыцарей, Ансель с надменным взглядом встал на пути пленницы. Ей тоже пришлось остановиться. Она сморщилась от боли, потому что веревка, натянувшись, врезалась в запястья.
— Саксонская шлюха! — гаркнул он на весь двор.
Она, возмущенная, смотрела на него. «Саксонская шлюха, норманнская шлюха…» Ее все время бичуют за грехи, которых она не совершила. Никакая она не шлюха! Да, она из саксонского племени, но (вопреки всем и всяческим слухам) остается девственницей. Обладавший завидным ростом Ансель загородил Максена, но чутье подсказывало Райне, что монах сверлит взглядом спину жестокого Рожера, и тут она сделала то, что намеревалась, — крикнула ему оскорбление по-саксонски. «Трус» — это и еще несколько саксонских слов были знакомы сэру Анселю. В битве при Гастингсе саксы кричали это слово в лицо своим врагам. Так называла Анселя и Райна, когда он приходил к ней в темницу. Зная, что за это она схлопочет затрещину, Райна приготовилась к удару. Рожер занес уже было руку, но Максен перехватил ее и отвел за спину рыцаря:
— Не смей!
Ансель, покраснев, цедил сквозь зубы срамные слова, но ослушаться своего суверена у него не хватило духу. С лицом, искаженным яростью, он вернулся к толпившимся рыцарям. Слава Богу, что удалось избежать оплеухи. Но радости от этого мало. Ведь все равно кто-то будет ее избивать — не Ансель, не Максен, так другой. И все-таки… неужели в нем осталась капля человечности? А может, он просто бережет ее, чтобы самому напиваться ее мучениями?
— Готовьтесь! — приказал Пендери рыцарям. — Мы выезжаем через час.
Легко было догадаться, что он хочет застать врасплох Эдвина и его сподвижников. Она добрый час молилась, чтобы этого не случилось, чтобы ранение помешало Максену свершить возмездие, отсрочило его час. Тщетно!
— Ради Бога! — выдохнула девушка. — Не надо.
Рыцарь испытующе посмотрел на нее и отвел глаза. И почему ей пришла в голову мысль о капле человечности в нем? Нет в нем милосердия, не будет и пощады — и все в ней замерло от ужаса.
Намотав веревку на руку, Максен стиснул ее локоть и подтолкнул к башне. В Райне все сжалось в комок. Запрокинув голову, она посмотрела на сооружение из серого камня. Башня предназначалась для охраны входа в замок. Но в ней было несколько крохотных каморок для именитых узников. Вряд ли Максен станет держать ее здесь. Скорее всего ее кинут в темницу, уже знакомую ей. Да и Пендери старшему там удобней тешить свои мстительные чувства.