Глубоко вздохнув, Пендери сдержался и не ответил на ее грубые слова и пощечину, лишь схватил узницу за запястья, сжал их и притянул ее к себе:
— Пусть все останется по-старому!
Шумно дыша, Райна запрокинула голову:
— Или?
— Или я успокою вас, причем навсегда.
Что он хочет этим сказать? Она не совсем поняла, но испугалась и притихла. Да и сил уже не было.
— Ладно, — буркнул рыцарь, отпуская ее. — Давайте поговорим.
Отойдя от него на несколько шагов, девушка скрестила руки на груди и приготовилась слушать.
— Эти мужчины и женщины — саксы, — начал он, — и их судьба в ваших руках. Скажите мне, кто убил Томаса, и все они останутся в живых. Если же не скажете, они будут сметены с лица земли, норманнской земли.
Девушка сделала вид, что не слышала слов о норманнской земле:
— Вы убьете всех, чтобы отомстить за смерть одного человека? Я считаю вас бесчеловечным, Максен Пендери, но не верю, что вы гибелью стольких невинных людей решитесь отягощать свою совесть.
Рыцарь сдвинул брови:
— Совесть, Невинность, — он рассмеялся. — Под водительством Эдвина вы сами совершали набеги на земли и мирных жителей, убивали так же, как и те, которых вы обвиняете в таких же грехах.
— Кто убивал, заметьте, в прошлом.
Помолчав, Максен продолжал:
— И все равно справедливость восторжествует. А если вы хотите проверить меня на твердость, то запомните, Райна, их смерть будет на вашей совести.
Да, теперь опасно хранить в тайне имя того, кто убил Томаса, ибо в руках Пендери слишком много заложников. Но что ответить ему? Она ведь и сама не знала, кто убийца. Максен не поверит ей.
— Кто? — продолжал настаивать он.
Девушка медленно подняла глаза:
— Вы не поверите мне, даже если я скажу правду. Это я знаю наверняка.
— Если это правда, то поверю.
Райна покачала головой:
— Вы поверите только лжи, которую и ждете.
— Ну так скажите ее мне!
— Я не знаю, кто убил вашего брата, — девушка смело это произнесла, но решительность покинула ее, когда она увидела, что рыцарь переменился в лице. — Томас ранил Эдвина, когда из-за деревьев кто-то метнул нож. Кто — для меня загадка.
— Я скорее поверю любой лжи, чем вашему глупому рассказу, — отчетливо выговаривая каждое слово, сказал норманн.
Затем, подойдя ближе, он сжал ее локоть:
— Пошли посмотрим, что вы натворили.
С этими словами Максен вывел ее из каморки, спустился по лестнице, не слушая ее отчаянных уверений. Да и как поверить, если правда была долго скрыта от ушей?
Выйдя во внутренний двор, рыцарь остановился и развернул Райну так, чтобы она видела толпу у подъемного моста.
Со стен замка смотрели на нее рыцари. Девушка попробовала повернуться к Максену, но его руки крепко ее держали: