Как долго она ждала этого.
— Здравствуйте, Элли.
При звуке этого голоса девушка на миг закрыла глаза. Она не удивилась и не испугалась. Как будто где-то глубоко в душе таилось знание, что он придет и отыщет ее именно здесь.
— Здравствуйте, мистер Дрейк, — ответила Элли, глядя на его неясное отражение в витрине.
— Вам не следовало выходить и мокнуть под дождем, да еще в такое позднее время.
Она оглянулась на него, потом подняла глаза к ночному небу.
— Дождь давно кончился. Так, моросит чуть-чуть. Вот и все — Она снова посмотрела на него, и улыбка тронула ее губы. — А теперь, к сожалению, я уже не одна. Она почувствовала угрызения совести, увидев, как на его лице промелькнуло выражение острой боли. Промелькнуло и пропало, словно ничего и не было.
— Вы весьма приветливы. — Его глубокий голос звучал насмешливо. — Но вам нужно быть поаккуратнее. Однажды я могу вас неправильно понять.
— Дрейк, на роль придворного шута вы явно не годитесь.
— Так, кажется, мы снова вернулись к Дрейку и великосветским аналогиям?
Элли бросила на него раздраженный взгляд.
— Как же я проклинаю тот день, когда по глупости рассказала вам о… — Она запнулась, подыскивая безобидное слово, чтобы как-то снизить театральность сказанного ею в день их первой встречи.
— Рыцари в сияющих доспехах, вы об этом? — догадался он. — И серебряные замки на берегу
— Николас покачал головой: — Трудно представить, что у женщины с таким острым язычком может быть столь… романтичная душа.
Она уже готова была оскорбиться, когда Николас заглянул в витрину и остолбенел.
— «Объятие», — изумленно выдохнул он.
У Элли перехватило дыхание. Как он узнал? И что ему вообще известно?
— Я прочел о ней в газете, — проговорил Николас, как бы отвечая на молчаливый вопрос. — Это, должно быть, она. — Элли промолчала, и тогда он добавил: — М. Джей. Помните, когда я впервые пришел к вам домой, я спрашивал вас про статью о художнике, напечатанную в «Нью-Йорк таймс». — Он повернулся к девушке: — Это его картина, о ней говорит весь город. — Дрейк снова посмотрел сквозь стекло и, совсем как недавно она, погрузился в созерцание.
Элли знала, что ей следует незаметно уйти, бежать, пока еще есть возможность. Но она все стояла и наблюдала, как Николас рассматривает ее картину. Она не могла сдвинуться с места и лишь следила за тем, как на его крупном мужественном лице отражаются искренние чувства. Удивление, озадаченность. Любопытство. И под конец — явное восхищение.
У Элли слегка закружилась голова, как будто она только что с наслаждением выпила целый бокал шампанского. Но тут Николас слегка нахмурился, явно пытаясь вспомнить что-то связанное с картиной.