– Один поцелуй, милорд? Думаю, это слишком высокая цена за какие-то жалкие растения. А если вы предложили бы мне что-либо более соблазнительное…
Гаррет прищурил глаза и, подойдя к Марианне, уперся руками в ствол дерева так, что она оказалась прижатой к дереву.
– Вот цыганская принцесса и показала свое истинное лицо, – с торжеством заметил он.
Марианна сразу же пожалела о своей глупой попытке перехитрить графа. Она смотрела ему в глаза. Он ответил ей холодным как лед взглядом, затем перевел его на ее губы.
– Вы правы, – тихо сказал он. – Одна только сладость ваших губ стоит больше, чем простые травы. Но боюсь, сделка уже заключена. Ни одна цыганская девушка не отвергнет меня. Вы выполните мой каприз, милая, независимо от того, поцелуете вы меня по своей воле или я заставлю вас сделать это.
Теперь, испуганная по-настоящему и его близостью, и желанием, которое видела в его глазах, Марианна уперлась руками графу в грудь:
– Пожалуйста, милорд, я не хочу отказывать вам. Я… я сделаю, как вы желаете… если вы дадите мне минуту… чтобы приготовиться.
Граф отступил, но недостаточно далеко для того, чтобы можно было успокоиться. Марианна все сильнее волновалась, чувствуя на себе его пристальный взгляд, больше всего пугавший ее. Она лихорадочно искала, что бы сказать, как заставить графа отказаться от своего намерения.
– Иди ко мне, Мина, ты узнаешь вкус поцелуя, – зашептал он голосом, полным искушения. Марианна боролась с желанием сделать все, что приказывал этот ласкающий бархатный голос.
Стряхнув с себя это наваждение, она протянула руку и, сорвав яблоко, сунула его графу:
– Если вы голодны, милорд, может быть, оно лучше утолит ваш голод.
– Может быть, яблоко и погубило Адама, моя маленькая Ева, – с мрачным видом проговорил граф. – Но мужчина не попадается дважды на один и тот же крючок.
С этими словами он взял яблоко и отбросил в сторону. Затем, преодолевая сопротивление Марианны, притянул ее к себе. Она почувствовала стальную твердость каждого мускула его тела.
– Я не… – попыталась протестовать Марианна, но граф не дал ей продолжить.
Его губы были твердыми, как отброшенное им яблоко. Когда он прижался ими к ее губам, все мысли вылетели у Марианны из головы. Она уперлась руками в его грудь и напряглась всем телом. Граф удерживал ее с такой силой, будто боялся, что она улетит, если он отпустит ее. Неожиданно его губы стали мягкими, а рука легла Марианне на талию. Какое нежное прикосновение, подумала она. Слишком нежное. Оно отняло у нее всякое желание сопротивляться.
Его губы ласкали ее губы, и они сами собой отвечали ему, а в теле рождалось странное ощущение предвкушения чего-то. Его еще не выбритый утром подбородок царапал ее нежную кожу, но она ничего не могла сделать, а только ждала, ждала, пока приятная сладость, вызванная его поцелуем, исчезнет и она сможет вырваться из его объятий.