В огне желания (Мартин) - страница 5

– Лучше чистить стойла и поить лошадей, парень, чем валяться с дырой во лбу. На его месте мог быть я… да и буду когда-нибудь, рано или поздно. Как бы хорошо ты ни стрелял, всегда найдется кто-нибудь более меткий. Так-то вот.

Не ожидая ответа, Брендон опустил в холодную g воду носовой платок, выжал его и вернулся к дубу.

Девушка сидела в той же безжизненной позе. Развязав ленты шляпки, Брендон осторожно снял ее и приложил мокрый платок ко лбу.

Раздался едва слышный вздох, похожий на жалобный стон. Брендон провел платком по бледному лицу, задержав его на губах. Он заметил, что они полные и нежные. Да и вся она казалась нежным хрупким цветком, особенно из-за тяжелого узла темных волос на затылке. Брови и ресницы были тоже темные и на вид гуще, чем у блондинок. Она, конечно, не красавица, но, несомненно, привлекательна.

Брендону вспомнилась Пэтси Джексон, у которой он провел ночь. «Вот это женщина так женщина, – подумал он, – вся из округлостей и неистощимая на выдумки в постели. Хрупкой ее не назовешь, но алый рот способен разгорячить кровь последнего флегматика. И уж конечно, Пэтси ни за что не наденет на себя такие унылые тряпки. Она на дух не переносит ничего добропорядочного и благопристойного. Чертовка Пэтси! Она умеет распалить, вымотать в постели, а утром не станет ходить за тобой хвостом и требовать нежностей, как свойственно приличным женщинам.

Вот взять, например, эту любительницу падать в обморок. Она бы, наверное, и вовсе свалилась замертво, если бы узнала, что мы с Пэтси проделывали этой ночью. Хорошенькая, верно… но я бы не связался с такой и за сотню долларов. Женщина должна быть страстной и полной жизни.

Однако в этом городишке немало таких, кто не откажется от женского тепла, а поскольку белых женщин в округе раз в пятнадцать меньше, чем мужчин, бедняжка не останется без кавалера. Впрочем, она, должно быть, уже принадлежит какому-нибудь счастливчику».

Брендон задался было вопросом, кто бы это мог быть и почему этот олух не позаботился о том, чтобы его подружка не влипала в неприятности, но его размышления прервал более внятный вздох. Темные ресницы затрепетали, приподнялись – и на Брендона глянули большие, темные с золотистым отливом глаза, совершенно изменив его впечатление от девушки. Он сразу заметил, что овал правилен и красив и, хотя щеки по-прежнему очень бледны, кожа на редкость нежная. Подумать только, это деликатное создание едва не получило пулю в сердце! Вместе с неожиданной жалостью к Брендону вернулся гнев.

– Ну, знаете ли, мисс! Откуда вы свалились на мою голову? – резко начал он. – Где, черт возьми, вас воспитывали? Вам что, жить надоело, или никто никогда не говорил, что нельзя соваться туда, где идет перестрелка?