Глухо вскрикнув, он отшвырнул сигарету и присел возле Эммы на корточки. Он поступил жестоко, не объяснив ей своего внезапного ухода. Он напугал ее, но он никак не думал, что она воспримет все это так драматично.
Граф успокаивал себя тем, что у Эммы не возникнет мыслей о том, что он не вернется, и она простит его поступок, поняв, что для него это было очень важно. Но это не меняло того факта, что он использовал ее для выполнения своих целей, какими бы высокими и важными они для него не были. Поступок его был непростителен.
— Эмма, — мягко, но настойчиво проговорил он и опустился перед ней на колени.
Полотенце упало, обнажив мягкий детский силуэт ее плеча и затылка; округлость груди подчеркивалась мокрым темным купальником. Чезаре, довольно спокойно относившийся к соблазнительному коварству женского тела, не смог совладать с собой и ласково погладил ладонью ее мягкое плечо.
— Эмма, — повторил он снова и чуть-чуть потряс ее, пытаясь разбудить.
Эмма широко открыла свои огромные зеленые глаза, и какое-то время непонимающе глядела на него.
— Чезаре, — удивленно пробормотала она. — Это вы! Ой! — воспоминание словно обожгло ее. Она резко села, освободившись от его руки. — Вы… вы вернулись.
Чезаре продолжал стоять на коленях, глядя на нее.
— Да, я вернулся, — спокойно проговорил он. — Простите, что напугал вас.
— Вы… вы ничуть не напугали меня, — сказала Эмма, симулируя гнев, который сразу покинул ее, как только она увидела графа.
— Тогда почему вы плакали? — спросил он, чуть сощурившись.
— Я… я не плакала, — с жаром сказала Эмма. — Ради Бога, не думайте, что я ребенок.
— А разве нет? — сказал Чезаре, нежно поглаживая ее щеку. Я не считаю вас взрослой.
— Прекратите, пожалуйста, — воскликнула Эмма, отталкивая его руку и опустив голову. Она не хотела видеть его взгляда.
— Эмма, — совершенно серьезно заметил Чезаре. — Я очень виноват перед вами за то, что сделал, извините меня. Это непростительный поступок, но мне крайне необходимо было это сделать.
Эмма посмотрела на него. Глаза ее горели.
— Я уже сказала, забудьте это. Просто отвезите меня и палаццо. Я хочу сейчас же уехать отсюда.
Чезаре пристально глядел на Эмму. Оранжевое полотенце сползло на песок, а она сидела в заходящих лучах солнца, большая девочка, такая теплая, женственная и неиспорченная.
— Эмма, — нежно сказал он и увидел, как трепет пробежал по ее телу.
Чезаре гладил пальцами пальцы ее рук и не отрывал глаз от ее милого лица. Затем он дотронулся до ее затылка и повернул к себе ее голову так, что она уже не могла опустить взгляд.