Она со вздохом повернула к дому. Одиночество оказалось гораздо ужаснее, чем она себе его представляла. Казалось, за те два месяца, которые она прожила в Плаудене, настоящая Джорджиана прекратила свое существование. Ей не приходило писем, не звонил никто, кроме Алана. Один день сменялся другим, и все они были совершенно неотличимы друг от друга.
Свет фар машины, свернувшей на их улицу, не привлек ее внимания. Ее адрес разыскивать некому.
Джорджиана приостановилась на дорожке. У Коры на крыльце зажегся свет, и стало видно праздничное украшение из сухих кукурузных початков и тыквы, укрепленное на входной двери. До Дня благодарения оставалось всего два дня, и ей не с кем будет его разделить, печально подумала она. Утром Кора собиралась уехать в Нью-Йорк, чтобы провести праздничный уик-энд со старыми друзьями. Кора пригласила ее поехать вместе, но Джорджиана понимала, что это приглашение сделано исключительно из жалости.
Свет фар вспыхнул прямо у Джорджианы за спиной, и она изумленно обернулась. Фары тут же погасли. При виде белого «ламборгини» Максима Дехупа она затрепетала, но не сдвинулась с места. Она ошеломленно смотрела, как открывается дверца машины и выходит он.
Сама того не замечая, она напряглась. Зачем он явился сюда после трехнедельного молчания? Казалось, он почувствовал ее настороженность, потому что остановился, сделав всего один шаг в ее сторону.
— Привет.
Его голос остался прежним, и его теплые мужественные интонации мгновенно достигли ее сердца и обволокли его приятным теплом.
— Привет, Максим.
Его взгляд, как всегда, словно впивал ее, поглощал ее изображение, как фотопленка поглощает свет.
— Как ты жила, Джорджи?
Она пожала плечами и начала дрожать, несмотря на теплый пуховик.
— Ужасно, — призналась она.
— И я тоже.
— Был занят?
— Я по тебе скучал, — ответил он так порывисто, что у нее перехватило дыхание.
— Холодно, — сказала она, пытаясь разглядеть в сумерках выражение его лица.
— В доме будет теплее, — отозвался он.
— Да. Теплее.
Оба не сдвинулись с места. Десятки вопросов переполняли ее, рвались с ее губ, но она не могла задать ни одного.
— Я купил кое-каких продуктов на обед. Не возражаешь?
Максим напрягся, ожидая ее реакции. Джорджиана покачала головой, а потом улыбнулась:
— Я скучала по тебе, Максим.
Она увидела, как тени по-новому расположились на его лице, и поняла, что он ей улыбается.
— Надеюсь, ты любишь омаров. У меня в машине пара красавцев.
Она подошла к нему, а он нагнулся за покупками.
— Вот, это тебе, — сказал он, вручая ей мешок. Она подхватила пакет и нащупала внутри охлажденные бутылки.