– Потому что не хотел, чтобы ты примчалась сюда с таким видом, какой у тебя сейчас! – отвечал он.
– Не понимаю, что это должно значить.
– И я не понимаю, что это означает. Может, ты мне расскажешь? Почему ты приехала сюда?
Но Кэтрин не спешила отвечать на вопросы. Она долго смотрела куда-то в сторону, а потом снова перевела взгляд на Джо:
– Тебе следовало с самого начала рассказать мне про Деллу.
– Разбираться с Деллои – моя обязанность, а не твоя. И я управлюсь сам.
– Но ведь это я стала причиной вашей размолвки – значит, мне тоже нужно вмешаться. И тебе следовало мне рассказать.
Но Джо не хотел ей ничего рассказывать. Потому что в противном случае пришлось бы выложить все до конца. А значит – сознаться в том, что бунт Деллы подогревает Маргарет, оскорбленная равнодушием Джо к ее жен-ским чарам. Джо слишком любил Майкла, и братская преданность заставляла его молчать. Ведь Майкл преданно любил свою жену, какой бы вертихвосткой та ни была на самом деле.
– Причина не только в тебе. Есть еще кое-что.
– Джо, но ведь твоя дочь сбежала из дому, потому что я ей не нравлюсь.
– Я уже сказал – это моя обязанность с ней разбираться.
– А как же Фриц и Чарли?
– А они-то здесь при чем?
– Джо, тебе посчастливилось иметь дружную, любящую семью! Они все очень привязаны друг к другу. И я не желаю стать причиной разрыва. Взять хотя бы Майкла. Рано или поздно всем вам придется выбирать, на чьей вы стороне. Фриц вчера проревела у меня целый час – а ведь она не плакса, правда?
Джо мысленно выругался. Из-за всей этой заварухи с Деллой он совсем упустил из виду Фриц и почти не обращал внимания на чувства младшей дочери. И ведь это случилось не в первый раз. Черт побери, какой же он после этого отец? Кто поверит, что он действительно способен любить всех своих детей? Ведь он только и делает, что мечется от одного к другому, а в итоге проблем становится все больше!
– А что тебе сказала Фриц?
– Она не хотела, чтобы ты узнал, что она плакала. Она не хотела тебя пугать.
Джо уставился на море, безуспешно пытаясь сохранить выдержку и спокойствие. Ему вдруг показалось, что если он сейчас сорвется, если не сумеет удержать Кэтрин как можно дольше на этом промозглом, ветреном пляже – то потеряет ее навсегда.
– Но ведь это ты у нас эксперт по детской психологии. Может, посоветуешь, как мне теперь быть?
Кэтрин упрямо вздернула подбородок, и он тут же понял, какую боль причинил ей своими неосторожными словами. Он осторожно взял ее за руку, и она не стала отстраняться от этой робкой ласки.
– Прости, Кэтрин. Я не то хотел сказать.