Она допила кофе и заставила себя расслабиться. Стоит ли вспоминать давно минувшие дни?
Да, ее теперешняя жизнь была фарсом, но она сама придумала все это и сама же этим управляла. Фиц Марстон ходил и ездил куда хотел. Ему не надо было пользоваться дамским седлом и быть ведомым в танце. В своем доме он чувствовал себя полноправным хозяином и не терпел ухмылок со стороны надменных лакеев. Он сам устанавливал моду, а не копировал ее. Фебе больше не приходилось просматривать бесконечные кипы модных журналов.
К тому же Фиц был волен говорить все, что ему нравилось, не боясь обидеть какую-нибудь претенциозную вдову или напыщенного старого лорда. Он всегда побеждал в спорах, делая отбивные котлеты из глупых, напыщенных и претенциозных. Если Феба зорко следила за мужем, который частенько впадал в ярость, то Фиц угождал только себе самому.
И самое главное, Фиц Марстон читал за завтраком газеты.
В самом низу страницы была помещена короткая статья, описывающая позицию парламентского меньшинства. Несмотря на то что акт об огораживании общинных земель был принят, за него проголосовали далеко не все джентльмены. Репортер отмечал «красноречие Дэвида Харви, восьмого графа Линсли, который сдержанно и уверенно говорил о традиционной Англии, глубоко уважающей общины простых граждан».
В статье цитировались фразы из его речи – хорошо составленные, по мнению Фебы, – а потом отмечалась элегантная внешность графа: «…высокий, сильный мужчина, он непринужденно общался со знатными пэрами, однако этот человек гораздо лучше смотрелся бы на своих щедрых полях, среди тех поселян, чьи права он защищал».
На какое-то мгновение с лица Фебы сошла холодная усмешка Фица Марстона, но она быстро спохватилась и вновь надела свою обычную маску.
– Отличная статья, – сказала она вслух.
В комнате не было ни души, и никто не мог ее услышать.
Модные щеголи, завсегдатаи клуба «Уайтс», не интересовались сельскохозяйственной политикой, но они не могли не заметить оригинальных и эффектных манер лорда Линсли.
– Сегодня утром я битый час провозилась с галстуком, пытаясь завязать его так, как завязывал лорд Линсли, но у меня ничего не получилось.
Феба твердо решила забыть этого джентльмена, но он неизменно чудился ей в зеркале, пока она маскировалась под мужчину (это занятие отнимало у нее чертовски много времени).
Она закинула ногу на ногу и смахнула салфеткой пылинку с безупречно начищенного сапога. Впрочем, это не имело значения: сегодня днем ей придется ходить по грязи. Прежде чем отправиться в клуб «Уайтс», она вернется домой и переоденется в чистое. Ходить по грязи… Феба невольно улыбнулась. Прошло уже три года, но она по-прежнему упивалась свободой: переодевшись в джентльмена, она могла беспрепятственно разгуливать по лондонским улицам.