Конрад взял одно печенье и положил на язык, ощущая, как тает во рту сахар, а потом уж стал жевать. Ему еще много предстоит узнать об истинной аскезе, если такой святой человек, как Франциск, жевал сахарные печенья и не видел в том греха. Про себя он честно признавал, что в дом донны Джакомы его манят не только драгоценные воспоминания хозяйки, но и неистощимая выдумка кухарки. Его согрела мысль, что в этой слабости он отчасти сродни святому Франческо. Смахнув в огонь крошки, просыпавшиеся на листы, он продолжал поиски, пока не нашел отрывок из «Предания Бонавентуры».
– Вот второе описание стигматов – оно относится ко времени кончины Франциска. Бонавентура упоминает рыцаря по имени Джанкарло. Я думаю, не тот ли это подеста, о котором вы говорили. Тот, что помогал Элиасу похитить тело святого.
Он начал читать, переводя с латыни:
– «В его благословенных ступнях и ладонях можно было видеть гвозди, чудесным образом созданные Богом из плоти... так ушедшие в плоть, что, если на них нажимали с одной стороны, они тотчас выступали с другой... Рана в боку, которой не наносила человеческая рука... была красной, и плоть вокруг нее собралась в складки, образуя как бы прекраснейшую розу. Остальное тело, прежде смуглое, как от природы, так и от болезни, теперь сияло белизной, подобно изображениям святых на небесах. Среди тех, кому позволено было увидеть тело святого Франциска, был ученый и благоразумный рыцарь, некий Джанкарло. В неверии, подобно усомнившемуся апостолу Фоме, он дерзнул на глазах множества братьев и горожан пошевелить гвозди и коснуться рук, ног и бока святого. После того рана сомнения в его сердце и в сердцах многих других была исцелена».
Донна Джакома кивнула:
– Да, похоже на Джанкарло ди Маргерита – он был решительный человек, еще до того, как народ назвал его подестой. Ясно помню, как он стоял тогда в алой тоге и горностаевой мантии. – Она закрыла глаза: – Да, и шапка была на нем из того же меха – как боевой петух среди воробьев, стоял он в своем пышном наряде среди серых ряс братии. И потом много лет вспоминал, как это было. Превратился в яростного защитника стигматов от сомневающихся. – От сомневающихся? Значит, кто-то усомнился? – О да, многие. У иных к сомнениям примешалась ревность – особенно у членов других орденов. Но, конечно, они не видели того, что видели мы.
Конрад погладил бритый подбородок.
– Я упустил случай встретиться с Иллюминато. Не знаете ли вы, жив еще Джанкарло?
– Этого не могу вам сказать. Он уже двадцать лет как удалился в свое имение в Фоссато ди Вико. С тех пор я не видела его в Ассизи и ничего о нем не слышала.