Конрад собрал свои записи и обеими руками прижал к груди. Он зажмурил глаза, ожидая подсказки свыше, и стоял так, пока под веками не вспыхнули красные круги. Ничего. Одни вопросы, столь же туманные, как прежде.
– Я прошу вас сохранить для меня эти записи, – заговорил он. – Наступит День, когда эти отрывки заговорят со мной единым голосом и станут ясны, но он еще не пришел. Завтра я намерен спросить фра Лодовико о «первом Фоме» и не знаю, как он встретит мои расспросы. Быть может, я ступаю на топкую почву или делаю шаг, который вызовет обвал. Или, коль будет на то воля Божья, сумею как-нибудь пересечь зияющую передо мной пропасть.
Пока Конрад говорил, в залу на цыпочках вошел Ро-берто.
– Scusami[38], Джакомина. Комната готова. Вы можете осмотреть ее, когда освободитесь.
– Отлично. Grazie[39], Роберто.
Она обратила серьезный взгляд к Конраду.
– Не помню, говорила ли я вам, что оба мои сына умерли бездетными. У меня никогда не было внуков. Печальная судьба – пережить свое потомство. Все это время я не велела открывать их старую комнату и что-нибудь в ней менять. И сама старалась не входить в нее, потому что каждый раз, когда входила, в моей груди рождался смерч, высасывавший из нее радость. Однако теперь все изменится. Я велела прибрать комнату и заново побелить ее.
Конрад ожидал объяснения, но матрона, как видно, склонна была говорить загадками. Добавила только:
– В каждом из нас зияет пропасть, которую надо чем-то заполнить.
– Первый Фома? Разумеется, брат.
Конрад, опешив, опустился на стул и уставился вслед спешащему к полкам библиотекарю. Вот так просто? Можно подумать, он слышит эту просьбу каждый день!
Лодовико уже возвращался, согнувшись под тяжелым томом. Когда он опустил фолиант на стол, ножки прогнулись и столешница заскрипела.
– Не представляю, как вы догадались, что он у меня имеется, но, конечно же, вы можете его получить. Это из последних приобретений. Мы получили одну из первых копий только потому, что фра Бонавентура дружил с Фомой, когда оба учились в Париже.
Объяснение еще более озадачило Конрада. Не так уж стар Бонавентура, чтобы учиться вместе с Фомой Челанским. Или достаточно? Но отшельник никогда не слыхал, чтобы Фома учился и вообще бывал в Париже. Он беспомощно улыбнулся библиотекарю и поднял кожаную крышку переплета, открыв титульный лист.
SUMMA THEOLOGICA
auctore Tomas de Aquino
И, под заглавием, мелкими буквами: «Liber primus»[40].
Первая книга «Суммы» Фомы Аквинского! Конрад застонал. Старый лис Лодовико! Неудивительно, что он так услужлив. Подготовился к просьбе заранее. Как видно, фра Иллюминато точно запомнил и передал эту часть послания Лео.