Карлсефни остановился, прислушиваясь к протяжному вою на другой стороне фьорда, и сказал;
– Похоже, рядом с вами завелся волк!
– Это не волк, – улыбнулась Гудрид, – а моя собака на Бревенном Мысе. Ее зовут Гилли. Он просит поесть у Харальда Конской гривы.
– Надеюсь, этот Харальд покормит пса к моему появлению. А то я не мастер штопать порванные чулки.
– Я починю тебе их, если собака порвет их, – добродушно сказала Гудрид. – Но, как правило, все ограничивается одним лаем. И потом, Гилли хорошо охраняет дом и двор.
В тот вечер Гудрид легла рано. Уже засыпая, она слышала в отдалении собачий вой, который то замирал, то возобновлялся с новой силой. Сперва она решила, что это только сон, обрывки воспоминаний о дневном разговоре с Карлсефни, но потом услышала, что в доме поднялись люди. Гудрид расправила сорочку и потянулась за плащом. Спала она теперь в комнатке Тьодхильд. Открыв дверь, Гудрид увидела, что Лейв, Карлсефни и другие берут с собой оружие, а Ньяль зажигает лампы и достает факелы. С другой стороны фьорда доносился непрерывный вой.
Гудрид кинулась к Лейву.
– Ты собираешься на Бревенный Мыс?
– Надо посмотреть, в чем там дело. Гилли обычно ведет себя спокойно по ночам, как говорит Стейн.
– И я с вами, – сказала Гудрид, взяв у Ньяля часть фитиля и обвязав ею волосы, чтобы они не падали на лицо. Карлсефни стоял и смотрел на нее, и она вдруг осознала, что выглядит неряшливо. Но страх заглушил все другие чувства. Гудрид одна из первых добежала до небольшой шестивесельной лодки, в которой Лейв обычно плавал по фьорду. Она уже устраивалась в этой лодке, как вдруг услышала позади себя голос Карлсефни:
– Разве тебе не следует подождать нас в Братталиде, Гудрид? Мы ведь не знаем, что происходит на том берегу. Может, там сражаются.
Лейв ухмыльнулся.
– Напрасно волнуешься, Торфинн. Однажды Гудрид у себя на дворе убила из лука непрошеного гостя.
Карлсефни умолк, а Гудрид осталась на своем месте. Лейв отплыл от берега. Блестящие капли на веслах, свечение моря вызывали у нее ощущение, что она грезит. Постепенно стали различимы темные очертания берега впереди. Громко каркали вороны, с разных сторон лаяли собаки, и все эти звуки перекрывал один яростный вой Гилли.
Когда лодка причалила к берегу, в доме на Бревенном Мысе зажглись огни. Гудрид узнала квадратную фигуру Стейна, выскочившего из дома, и даже не обратила внимания на то, что Карлсефни помог ей сойти на берег. Подобрав юбку, она взбежала на тропинку и чуть не наткнулась на Фафни, который несся навстречу гостям, заливаясь радостным лаем. К ним подошел Стейн, и Гудрид успела разглядеть в дверях побелевшее от страха лицо Торкатлы. У стены молча сидели Стотри-Тьорви и Кольскегги, а в постели лежала Финна дочь Эрпа, и рыдания ее вплетались в завывание Гилли.